— Есть и ещё кое-что… — начала Бриджет и запнулась. Я непонимающе посмотрела на неё, потом перевела взгляд на Томаса. Тот вмиг изменился в лице. Прочистил горло.

Помрачнел.

— Что такое? — дрогнувшим голосом проговорила я. — Что-то… что-то произошло?

— Сидни, прими искренние соболезнования, — негромко сказал он. — Твоя мать найдена мёртвой. Она успела вызвать полицию, но когда та приехала, она уже не была жива. Нам очень жаль.

Во рту пересохло. Казалось, я забыла, как дышать.

Мама… мама… мама…

Моей мамы больше не было. У меня больше не было мамы.

Так вот кто стал шестым. Или восьмым. Моя мама. Моя любимая мама.

— Мамочка, — прошептала я. И одинокая слеза медленно начала скатываться по моей щеке. Нет. Нет, я отказывалась верить.

Нет. Моя мама сидит дома. Моя мама гадает. Моя мама читает журнал и смотрит телевизор. Моя мама играет с котами. Моя мама делает чай. Моя мама разбирает посуду. Моя мама…

Мысли охрипли. У них сорвался голос.

Терять близких — это то, чего нельзя пожелать и врагу.

Это боль, которую нельзя сравнивать с какой-либо ещё. Она сильнее, чем физическая. В сто раз. В тысячу. В миллион.

Меня более-менее успокаивало то, что я успела сказать ей, что люблю её. И меня сильно настораживало то, что она сказала мне, чтобы я берегла себя. Словно она заранее знала, что должно было произойти. Словно хотела меня уберечь от этого. Защитить.

— Почему она, — выдавила я. — Почему именно она.

— Если бы мы знали, то всё было бы проще.

Гораздо проще.

Но мы не знали ничего.

Мы могли узнать обо всём лишь от той, кто бок о бок жила с нашим ночным дневным кошмаром круглые сутки.

— Чарли, — произнесла я одно имя. А до моих друзей тут же дошло, к чему я клонила.

— Чарли весьма полезна, если мы хотим во всём разобраться, — подхватила мои мысли Бри. Бри… я не злилась на неё. Не считала её Магнитом. Я была ей благодарна. Так или иначе, а именно ей пришло сообщение о том, что нужно меня спасти.

— Она наверняка уже знает Хейлс вдоль и поперёк, — согласился Сайфер.

Мы помолчали. Не знали, что уже здесь и говорить. Ведь всё становилось ужаснее с каждой минутой. Секундой.

— Кто-то должен вразумить Чарли, — наконец, сказал Томас. И, выдержав недолгую паузу, добавил: — И этим кем-то буду я.

ГЛАВА 10. СМОГ

Когда ты видишь сквозь туман, взгляни, -

Так молвил он. — Над илистым простором

Ты различишь, кого зовут они.

— Данте Алигьери "Божественная комедия"

Томас

Я шёл, толкая носками ботинок валявшиеся на дороге камешки. Руки засунул в карманы толстовки: на улице было сыро и зябко. Из наушников раздавалась знакомая с детства мелодия, уже успевшая стать такой родной. Rolling Stones. "Paint it Black".

Под эту песню, на самом деле, довольно хорошо бегать. Вот только сейчас ни настроения, ни возможности бежать у меня не было.

Дорогу к дому Чарли я знал наизусть. Уже не раз я бродил по этому пути, то в одиночку, то с Билли, то ещё с кем-то. С ней самой, например. Мы смеялись, шутили. Много говорили, играли в какие-то игры. Теперь все эти воспоминания будто бы превратились в кадры из киноленты, в которой мы никогда не снимались. Которая не имела к нам никакого отношения. Будто мы посмотрели её когда-то и решили примерить роли её персонажей на себя.

I have to turn my head until my darkness goes.

Слова громко отзывались в ушах и невольно заставляли сопоставлять их с той реальностью, которой мы обладали.