– Но я-то тут за деревьями, – он показал на лопухи, – ваш разговор подслушивал, уж извините, будто роман читал! А вы на телевидении работаете?

– В газете. Но на телевидении у меня с осени будет своя программа.

– Где?

– На первом.

– О! – Он взглянул на меня с серьезным уважением. – И о чем программа?

– Начальный цикл – об аукционах Sotheby's, Christie's.

– Интересно! Вы бывали на Sotheby's?

– Конечно. Вот, например, на последнем.

– Даш, так я там тоже был! – оживился Мигель. – Как же мы не встретились?

– Я не афишировала свое присутствие. Знаете ведь, прессе официально там работать запрещено. Но когда пошли торги за нашего Чурилина!

– О, это был полный бэмс! – обрадовался Мигель. – А знаешь, кто купил эту работу с грибом?

– Знаю, конечно, аноним.

– Мой дядя! А вторую картину?

Я молчала, ожидая еще большего подвоха.

– Мой отец! Ну, не сам, конечно, там наш агент работал. Отец очень интересуется русским искусством. У нас дома в Мехико целый этаж под галерею отведен.

– Сколько всего? – тупо спросила я.

– Чего? Этажей? Семь.

– Да не этажей, работ русских художников.

– Говорю же, целый русский зал. Европейцы и американцы – отдельно. Наши – вообще в другом месте, в загородном доме.

– Вот, – горько, словно ища сочувствия к собственным переживаниям, взглянула я на Бокова. – Лучшие наши полотна уплывают за рубеж. И любоваться на гениальные творения будут не наши дети, а неизвестно кто. Что они поймут в метаниях русской души?

– Даш, че ты паришься? – удивилась Гуля. – Искусство интернационально!

– Только истинно национальное может быть интернациональным, – задумчиво заключила я.

Боков смотрел на меня с напряженным интересом, я бы даже сказала, с восхищением.

– Наверное, у ваших просто свободных денег нет, – предположил Мигель. – Все в обороте. А картины требуют немедленных и значительных вложений. О, как вы похожи! – вдруг озадачился он, переводя взгляд с меня на Бокова и обратно. – Как брат с сестрой!

– У наших нет денег? – возмутилась я, пропустив мимо ушей замечание о нашем внешнем с Боковым сходстве. – Да они только и делают, что переводят свои активы в Европу! В прошлом году десять миллиардов вывели! Сто тридцать шесть сделок! А в этом году прогнозируется еще больше. Дерипаска на корню скупил у австрийцев строительный концерн «Strabag», а в довесок, чтобы конкурентов уничтожить, прихватил немецкий «Hochtief»! – К телевизионной передаче я готовилась основательно. Русские имена и импортные названия выщелкивались из меня автоматически! – Лебедев влез в авиакомпанию «Blue Wings», Рустам Аксененко Мюнхен на уши поставил – «Escada» ему понадобилась! Просто сорят деньгами! Нет бы в искусство вкладывать.

– «Escada»? – Гуля брезгливо скосила глаза на свою блузку. – А чего же Рустик молчал? Так это теперь российская марка? Дурдом. А я только что половину летней коллекции скупила. Выбрасывать, что ли?

– А Вексельберг? – не обратив внимания на страдания девушки, продолжила свою обличительную речь я. – Полгода ошивался в Дубровнике, снимал апартаменты в «Sheherezad» за девять тысяч евро в сутки, типа, приценивался к Европе.