– Это невозможно! – выкрикнула Малефисента.

Аврора, нахмурившись, посмотрела на нее.

– Аврора, дорогая, вы считали меня гораздо добрее, чем я есть на самом деле, – усмехнулся Ален. – Боюсь, ваша крестная совершенно права насчет меня. Короче говоря, я не верю, что она сдержит свое обещание не вмешиваться в наши дела, да я, между прочим, и не собираюсь просить ее об этом. – При этих словах Малефисента криво усмехнулась, а граф тем временем продолжил: – Меня гораздо больше устроит, если вы будете постоянно помнить, что жизнь вашей крестной висит на волоске и зависит от вашего поведения. А фея, опасаясь за вашу жизнь, будет покорно сидеть всю жизнь в цепях, не делая попыток вырваться на свободу.

– Какой прекрасный план – повязать любовь любовью! – заметил лорд Ортолан.

Истинной любовью.

А ведь это была жестоко переделанная фраза самой Малефисенты, которой она ответила когда-то Стефану, умолявшему ее снять проклятие с Авроры. Это был такой поворот сюжета, который не мог бы ей привидеться ни в одном кошмарном сне!

Но и теперь истинная любовь, которая, как путы, как железные цепи, связала ее и Аврору, продолжала представляться настоящим чудом.

Истинная любовь...

Любовь между людьми, которые заботятся друг о друге больше, чем о себе.

Сейчас Малефисента понимала, что была не права, убеждая Аврору защищать свое сердце от всего, закрыть его для всех. И не было ничего плохого ни в упрямстве и своеволии Авроры, ни в ее невероятной доброте. Не было ничего плохого в том, что Аврора всегда стремилась увидеть в любом человеке только самое хорошее. Не было ничего дурного в щедрости ее сердца. Все это Малефисента всегда любила в Авроре. И если теперь ради того, чтобы Аврора оставалась свободной, ей придется весь остаток жизни просидеть в темноте, закованной в железо, – что ж, это того стоит.

Но она не станет проводить жизнь в темноте и железе, зная, что Аврора тоже в цепях.

Глава 31

К графу Алену и Авроре подошел лорд Ортолан:

– Отпустите девушку, вы слишком долго и крепко держите ее, у нее уже, наверное, затекли руки. Отпустите – ведь опасности для нас никакой нет. Фея закована, на помощь нашей маленькой королеве никто не придет. Ведите себя учтиво со своей невестой, граф.

Ален ослабил свою хватку, и Аврора, тут же оттолкнув графа, опустилась на колени – оскорбленная, страдающая от боли.

– Я собираюсь совершить церемонию вашего бракосочетания с графом Аленом прямо сейчас, в этой самой пещере, – объявил Авроре лорд Ортолан. – Надеюсь, вы понимаете, что это всего лишь формальность. Ваше согласие или несогласие в данном случае никого не интересует, однако для всех нас будет лучше, если мы соблюдем правила приличия.

Авроре хотелось плюнуть советнику в лицо, но она знала, что нужно сдержаться и ждать, пока представится возможность сбежать отсюда.

– Сейчас вы очень сердитесь на меня, дорогая, но думаю, что со временем мы с вами поладим, – с улыбкой заметил граф Ален. – И вы увидите, что я вовсе не такой монстр, каким кажусь вам.

«Нет, мерзавец, я достаточно хорошо тебя знаю, – подумала Аврора. – Ты действительно монстр. Настоящий».

Граф Ален подвел ее к лорду Ортолану, а сам встал по другую сторону от советника.

Лорд Ортолан прокашлялся, но прежде чем он успел что-то сказать, из тени вышел Филипп. В руке он держал меч.

– Прошу прощения, – сказал он. – Я несколько задержался. Вначале мне пришлось пробраться в сторожевую будку и найти там клинок. Затем пришлось ждать, пока Ален отпустит вас, Аврора. А он столько времени потратил на пустые речи!

Несмотря на всю напряженность, на весь ужас ситуации, Аврора рассмеялась.

– Ах да, чуть не забыл: еще мышонок, – продолжил Филипп.