– Ах да, чуть не забыл: еще мышонок, – продолжил Филипп. – Нужно было найти безопасное место для мышонка.

Граф Ален, не имеющий понятия, о каком мышонке говорит его соперник, выхватил свой клинок.

– Мне казалось, что я велела вам уходить, – сказала Малефисента, но в голосе феи не чувствовалось недовольства тем, что ее ослушались.

– Я принц, – сказал Филипп, не сводя глаз с графа Алена. – А это означает, что я имею право не повиноваться приказам, которые мне отдают иностранцы.

– А зря, – оскалился граф Ален, кружа возле Филиппа. – Убежал бы ты, дружок, – глядишь, и в живых бы остался. Вы же дилетант в битве на мечах, принц. Вам бы шпагу... А моя семья веками добывает железо. Сталь – это моя стихия, можно сказать, так что я с удовольствием проткну вас насквозь, мальчишка!

– Заранее прошу извинить, если я вас все же достану, граф, – ответил Филипп, становясь в стойку и выставив перед собой меч.

Ален тоже встал на изготовку.

– Это ничего не изменит, моя дорогая, – повернулся к Авроре лорд Ортолан.

И тут она ударила его кулаком в губы. Это случилось с Авророй впервые в жизни – она еще никогда никого не ударила, – но сейчас получила истинное наслаждение, когда увидела, как советник, удивленно вытаращив глаза, отшатнулся назад и прижал ладонь к разбитой губе, из которой текла кровь. Судя по всему, лорд Ортолан от удара сам прокусил ее.

Аврора тоже удивилась, но это не помешало ей выхватить ключ из свободной руки лорда Ортолана.

Филипп и Ален, оказавшись примерно равными бойцами, обменивались ударами. Свистел рассекаемый клинками воздух, звенела сталь.

Но когда Филипп повернулся, Аврора увидела у него на боку кровь и очень испугалась, но, присмотревшись, поняла, что кровь сочится сквозь повязку на талии принца. Значит, эту рану он получил раньше и сейчас во время боя она просто вновь открылась.

Это было очень плохо. Как бы искусно ни владел Филипп клинком, долго он с такой раной не продержится.

Аврора подбежала к Малефисенте и вставила ключ в замок ее кандалов. Как только железо соскользнуло с бледных запястий феи, на них моментально вспухли две багровые полосы.

– Не волнуйся за меня, козявочка, – улыбнулась Малефисента, но Аврора не могла не заметить, с каким трудом дается ей каждое движение.

В руке Авроры оказалась тяжелая, с наручниками, железная цепь. Аврора видела, что Филипп стремительно теряет силы. Он пошатнулся – возможно, задел ногой камень, – и графу Алену этого хватило, чтобы направить свой меч прямо в старую рану принца. Филипп постарался увернуться, однако кончик клинка все же задел его, заставив вскрикнуть от боли. К счастью, принц сумел парировать удар Алена, который грозил пронзить насквозь его сердце.

Взяв тяжелую цепь за один конец, Аврора размахнулась и ударила ею Алена по спине. Удар оказался достаточно сильным, чтобы повалить графа на пол шахты, и Филипп моментально приставил кончик своего меча к горлу Алена.

Лорд Ортолан подался было вперед, на помощь графу, но застыл на месте, увидев направленный на него яростный взгляд Малефисенты. Аврора подошла к лорду Ортолану и, поднимая цепь, коротко приказала:

– Руки.

Советник возмущенно фыркнул.

– Протяни руки, старый хрыч, – раздался новый голос. Это был Диаваль в облике человека. Он вошел в пещеру и, распрямляя плечи, кивнул Авроре: – Да-да, это я. И наконец-то с руками и языком и могу разговаривать. Как только у Малефисенты освободились руки, я стал приплясывать у входа в эту нору в надежде, что она меня заметит. Она заметила – и теперь я человек. Как говорится, лучше поздно, чем никогда. Диаваль к вашим услугам, королева.

– Эх, у меня же была возможность свернуть тебе шею! – прохрипел граф Ален.