— Приподнять голову, обнажить горло, полоснуть, опустить, двинуться к выходу. Никаких разговоров. Вышли и направились в другие спальни, пока девочка поднималась по черной лестнице. Они уже заранее договорились, кто куда пойдет. Разделились. Один берет на себя мальчика: входит как раз в тот момент, когда Никси ползет по коридору у них за спиной. — Ева вошла в комнату Койла. — Мальчик спал на спине, раскинувшись, сбросив одеяло. Его и за волосы дергать не надо было: он сам облегчил им задачу. Его убрали в один прием.

Страшные картины мелькали у нее в голове, пока она шла по коридору к последней спальне.

— Спальня девочки — и в постели девочка. Он так уверен в себе, что ему даже в голову не приходит усомниться. Вся процедура отработана, никаких отклонений. С какой стати ему обращать внимание на вторую пару туфель, на второй рюкзачок? Он не смотрел по сторонам, он видел только цель. Девочка зарылась лицом в подушки — спала на животе. Он вздернул ее, скорее всего, за волосы. Копна светлых волос — именно то, чего он ждал. Полоснул ее по горлу, бросил на постель, ушел.

— Тут разброс капель невелик, — заметила Пибоди. — Наверное, большая часть попала на него, а остальное впитали в себя простыни и одеяло.

— Выходит в коридор, встречается с напарником. Видишь пятно на полу? Это с их костюмов натекло. Думаю, именно тут они сняли костюмы и засунули в сумки вместе с ножами. Отсюда и брызги. Спустились вниз и вышли на улицу. Чистенькие. Ушли. Миссия завершена.

— Но только она не была завершена. Ева кивнула.

— Она не была завершена. Задержись они еще на пару минут — ну хоть ради того, чтобы прихватить по дороге кое-какие трофеи или посмаковать плоды трудов своих, — патрульная машина успела бы подъехать еще до того, как они покинули дом. Они разминулись просто чудом. Малышка действовала быстро, но они оказались еще быстрее.

— Зачем убивать детей? — нахмурилась Пибоди. — Чем им дети помешали?

— Пока мы мало что знаем. Не исключено, что один из детей или оба были главной мишенью. Может, кто-то из них что-то видел, что-то слышал, что-то знал, в чем-то был замешан. Мы не можем с уверенностью утверждать, что взрослые были первичной мишенью. Фишка в том, что они все должны были умереть, все обитатели дома. Вот с этого и начнем.

Ева нашла ее в гостиной. Мира сидела за столом, пила чай и работала на персональном портативном компьютере.

— Извините. Меня задержали.

— Ничего страшного.

Мира отодвинула компьютер. На ней был костюм простого покроя, но очень сложного цвета: какого-то дымчатого, не то голубого, не то серого. Каким-то чудом ей всегда удавалось подбирать туфли того же цвета. В ушах у нее были серебряные сережки, на шее — три серебряные цепочки толщиной с волосок. Ева не знала, как ей удается достигать столь изысканной элегантности: то ли это был результат стратегического планирования, то ли природный дар.

— Она спит. Девочка, — пояснила Мира. — Соммерсет следит за ней по монитору.

— Это хорошо. Слушайте, мне надо влить в себя порцию настоящего кофе, а то мои мозги расплавятся. Вам принести?

— Спасибо, не нужно.

Ева отодвинула панель на стене и включила кофеварку.

— Вы получили отчет?

— Именно его я и читала, когда вы появились.

— Данные пока отрывочные, у меня не было времени восполнить пробелы. Пибоди выбивает разрешение на доступ к данным несовершеннолетних. Проведем опрос в школах, посмотрим, что там можно найти.

— А вы надеетесь что-то там найти? Думаете, мишенью были дети?

Ева пожала плечами, потом глотнула кофе и на мгновение прикрыла глаза.