— Миссис Дайсон. — Чувствуя приближение истерики, Ева заговорила резко. Дженни вскинула голову. — Вы правы, я не могу понять, что вы чувствуете, мне это не дано. Я не могу понять, что вам приходится переживать, через что вам еще предстоит пройти. Но одно я знаю точно. Вы меня слушаете?

— Да.

— Дело не в том, что вы сделали или чего не сделали, чтобы уберечь Линии. Это не ваша вина ни в каком смысле слова. Это было вне вашей власти, вне власти вашего мужа. Это дело рук тех людей, которые совершили преступление, и только их одних. Только они в ответе за все, больше никто. И вот уж это я, безусловно, понимаю так, как вы понять не можете, по крайней мере сейчас. Теперь Линии принадлежит нам тоже. Мы уже не можем ее защитить, но теперь мы будем служить ей. Мы будем представлять ее интересы. И вы должны сделать то же самое.

— Что я могу? — Ее пальцы продолжали двигаться, сцепляться и расцепляться.

— Вы дружили со Свишерами?

— Да. Мы были близкими друзьями.

— Кто-нибудь из них говорил с вами о своих тревогах или хотя бы о сомнениях относительно своей безопасности?

— Нет. Ну, иногда мы с Кили говорили о том, что этот город бывает похож на сумасшедший дом. О том, какие меры предосторожности приходится предпринимать, чтобы жить здесь. Но все это было так, общие разговоры.

— А в отношении их брака?

— Простите?..

— Вы с миссис Свишер были подругами. Она поделилась бы с вами, будь у нее роман на стороне? Или если бы она подозревала в этом своего мужа?

— Они… они любили друг друга! Кили никогда бы… — Дженни коснулась пальцами своего лица — виска, щеки, подбородка, — словно хотела убедиться, что она все еще здесь. — Нет, Кили не интересовалась другими мужчинами, и она доверяла Гранту. У них был очень прочный брак, они оба превыше всего ставили семью. Как и мы. Мы потому и стали друзьями, что у нас было очень много общего.

— У них обоих были клиенты. В этом плане бывали недоразумения?

— Бывали, конечно, трудности. Разочарования. Люди часто обращались к Кили в поисках чуда или мгновенного исцеления. И многие обращались, как говорится, не по адресу. Им нужна была коррекция фигуры, а не снижение веса, пластический хирург, а не диетолог. Они не были готовы изменить свой образ жизни. А метод Кили был направлен как раз на здоровый образ жизни. У Гранта тоже порой возникали проблемы. Было, например, множество тяжелых дел об опеке над детьми.

— Угрозы были?

— Нет, ничего серьезного. — Дженни слепо уставилась на красные шторы, закрывавшие всю стену за спиной у Евы. — Правда, некоторые клиенты требовали у Кили деньги назад, даже подавали в суд, потому что не достигали желаемого результата, набивая себе животы чипсами. Ну а на Гранта порой обрушивались недовольство и гнев, с которыми часто приходится иметь дело адвокатам, потому что они адвокаты. Но по большей части их клиенты бывали довольны. У них обоих была обширная клиентура, потому что они пользовались хорошей репутацией, и клиенты рекомендовали их своим друзьям и знакомым. Они нравились людям.

— А не были Свишеры когда-нибудь связаны с кем-то или с чем-то незаконным? Поверьте, вам не нужно их защищать, — добавила Ева.

Дженни нахмурилась.

— Они были людьми глубоко порядочными и уважали закон. Они считали себя обязанными подавать хороший пример своим детям.