– Что… – начал он, морщась от боли. – Что произошло?

Лина пожала плечами. Откуда ей было знать? Еще совсем недавно они спокойно сидели в комнате и вдруг…

Внезапно она вспомнила взгляд Мэддена.

Жужжание в ее голове усилилось.

И тут она все поняла.

– Это Мэдден, – сказала Лина.

– Что?

– Это Мэдден заставил нас лечь в постель.

Гейзо растерянно молчал.

– У него поистине сильная воля, – вздохнула Лина.

В груди у нее закипал неистовый гнев. Мэдден обошелся с ней и Джимом словно с обычными баранами. Она вспомнила о внезапной мигрени отца: вне всякого сомнения, это тоже было его рук делом. Преследуя какую‑то ему одному известную цель, он не пожалел самых верных из своих сподвижников. Он использовал их так, будто они были его слугами.

Или даже хуже, потому что слугам, по крайней мере, платят и заранее объясняют условия работы, на которую они могут и не соглашаться. А это…

Да что он о себе возомнил?

Теперь Лина точно знала, кем был Джон Мэдден: монстром, переодевшимся в старика. Очень опасным монстром…

– Что вы имеете в виду? – спросил Гейзо.

Лина бросила на него задумчивый взгляд. Конечно, он ни о чем не подозревает. Он ведь всего‑навсего телохранитель. Он мог быть в курсе внешних проблем Ордена, но не имел ни малейшего шанса проникнуть в суть его истинных планов, поскольку эта информация была доступна лишь посвященным. Скорее всего Гейзо считал Орден просто неким причудливым клубом, хотя… Неизвестно, какие выводы он сделал, слушая разговоры Мэддена с ее отцом…

Впрочем, может, настало время открыть ему правду?

– Мэдден проник в наше сознание, – сказала Лина. – Он дал нам определенную установку.

– Вы намекаете на то, что…

Гейзо указал на их валявшуюся на полу одежду. Лина кивнула.

– Он нас загипнотизировал?

– Что‑то в этом роде.

Гейзо медленно покачал головой:

– Не понимаю… – Он снова посмотрел на разбросанные вещи. – Боже… Простите, мисс Грант. Я…

Он встал, подобрал блузку, юбку и жакет и подал их Лине, а сам быстро натянул брюки. Вздрагивая от резкой боли, Лина кое‑как оделась.

После этого она почувствовала себя немного лучше. Только бы не вспоминать больше о Мэддене и о том, как подло он поступил с ней…

И тут ее пронзила ужасная мысль.

Феликс…

Он ведь должен испытывать к ней то же самое, что она сейчас испытывала к Мэддену – то есть лютую ненависть. И она ничего не в силах изменить. Потому что такого нельзя ни простить, ни забыть, ни даже хоть сколько‑нибудь сгладить в памяти.

Она не заслуживала прощения Феликса.

Но она могла его предупредить. Предупредить о Мэддене, Бетте и всех тех, кто стоял за ними со своими богатством, влиянием и магией, способной управлять чужой волей.

Воля… Лина никогда не предполагала, что учения Ордена о воле носили столь буквальный характер. Она всегда думала о ней как о психологическом явлении, но поверить в ее физическую реальность…

– Пожалуй, мне лучше уйти, – сказал Гейзо.

Она подняла взгляд и увидела, что он смущенно смотрит на нее.

– В случившемся нет твоей вины, Джим, – попыталась она утешить его. – Тебя вынудил к этому Мэдден.

– Возможно. Но… наверное, я не смог противостоять ему потому, что сам давно мечтал об этом… Не так, конечно, – добавил он поспешно. – Я просто хотел сказать, что вы мне нравитесь.

– Это не преступление.