Чарли снова снял трубку, а Динни вздохнул и, подойдя к парадной двери, открыл ее и стал смотреть в ночь. На площади перед церковью методистов не было никого, кроме кошки, которая, сидя прямо посреди улицы, намывала лапой мордочку. Окна соседних коттеджей отбрасывали на мостовую мягкий желтый свет.

В общем, это была самая обычная мирная ночь в Маусхоле… если не считать того обстоятельства, что какой‑то безумец взял в заложники ни в чем не повинного старика.

Динни поежился. Наверное, такие вещи происходят в мире нередко – например, где‑нибудь в Северной Ирландии или на Ближнем Востоке, но здесь…

Между тем Чарли повесил трубку и присоединился к сыну. Он молча похлопал его по плечу, и оба тяжело вздохнули.

Они стояли на пороге и ждали, стараясь не думать о Дедушке и о том, как рассказать обо всем случившемся Джейни.

Сердце Динни сжалось, когда он увидел свет фар, быстро приближающийся к дому Литтлов со стороны Пола. Еще пара минут – и Джейни припарковала свой «релиант робин» рядом с желтым фургоном Дедушки.

– Ну, теперь все проблемы позади, – сказала она, вылезая из машины.

Девушка подбежала к крыльцу и тут наконец заметила мрачное выражение на лице Динни.

– Что случилось? – встревоженно спросила она. – С Дедушкой все в порядке?

– Плохи дела, Джейни, – ответил ей Чарли. Однако объяснить что‑либо толком он не успел: прибывший констебль, едва вникнув в суть дела, прервал его рассказ для того, чтобы позвонить в офис и вызвать подкрепление из Пензанса, после чего наконец вновь обратился к Бойдам:

– Ну вот, а теперь все еще раз и с самого начала.

2

Дедушке и раньше приходилось бывать в критических ситуациях – как на войне, так и в мирные дни, во время штормов, грозивших потопить его лодку или разбить ее о прибрежные скалы. Но при этом он никогда не считал себя великим храбрецом.

Когда судно «Соломон Браун» отправилось на спасение команды корабля «Звезда Соединенного Королевства», потерпевшего крушение у Боскавена, Дедушка был там вместе с другими местными мужчинами, не думая ни об опасности, ни о собственной отваге. Он просто выполнял свой долг.

Если когда‑то ему и пришлось проявить настоящее мужество, то это случилось после смерти его жены Адди и сына Пола. Тогда жизнь потребовала от Томаса Литтла полной самоотдачи – ведь на руках у него осталась маленькая Джейни, и ради нее он должен был выстоять.

И сейчас он снова не имел права сдаваться. Потому что чем дольше он продержится, тем дольше его мучитель не сможет заняться Джейни. А к тому моменту, когда все будет кончено, она, должно быть, уже догадается обратиться в полицию. Они защитят ее.

Но до тех пор ему придется покупать время по высокой цене.

В бункере стоял сильный запах бензина. Штаны Дедушки были пропитаны им насквозь. Руки его нещадно болели оттого, что были слишком сильно стянуты веревкой.

В тусклом свете электрической лампы он увидел странный блеск в блеклых глазах незнакомца, когда тот щелкнул зажигалкой во второй раз.

Это не был нормальный взгляд. Это был взгляд человека, питавшегося чужими страданиями. Страданиями, которые причинял он сам.

Дедушка не смог сдержать крика, когда бензин на его ноге обратился в пламя. Взметнувшись голубым столбом, оно обожгло ему брови и волосы. Несчастный инстинктивно дернулся назад, пытаясь спастись от ужасающего жара, но путы не позволили ему сдвинуться и на дюйм. Кожа, показавшаяся через дыру в прожженных брюках, быстро покрывалась волдырями…

Бетт бросил ему на колени одеяло, и огонь погас.

Но боль не прошла.

А в глазах убийцы застыло обещание еще большей боли.

Со стыдом Дедушка осознал, что его мочевой пузырь опорожнился.