– Намекаешь, что это Василий Пошляков запугивал Евдокию, организовывал покушения на ее жизнь, а чтобы достигнуть своей конечной цели, перевел все стрелки на Чинарева?

– Угу. Василий надеялся, что Евдокия не станет терпеть подобное и пожелает расправиться с Чинаревым, что в итоге и получилось.

– А если бы вместе с тайнами Чинарева на свет выполз бы и факт измены самой мадам Пошляковой-старшей? Вряд ли этому Василию улыбалось, чтобы все знали о рогах, которые давно растут у него на голове.

– Да, узнай он правду, был бы первым, кто постарался бы сохранить ее в секрете от всех. Одно дело, когда жена кается в своей измене лично тебе, и совсем другое, когда об этом узнают все окружающие. Это же стыд и позор!

Но это были еще далеко не все тайны, которые хранил дневник. Они стали читать дальше и наткнулись на еще один любопытный факт.

– Вот тут Евдокия пишет, что чувствует себя по утрам неважно. А вот тут у нее появляется такая слабость, что ей с трудом удается скрыть приступ недомогания от окружающих. Она идет к врачу, та посылает ее к гинекологу, и та быстро подтверждает факт наступившей у певицы беременности. Невзирая на предпринятые Евдокией меры предосторожности, нежелательная для нее беременность все же наступила.

На следующей странице Евдокия метала громы и молнии в тогдашнюю медицину. Прописанные ей противозачаточные таблетки оказались неэффективными. А возможно, она сама забыла принимать их вовремя. Но так или иначе, а беременность она обнаружила уже на таких поздних сроках, когда оставалось только рожать. Щекотливость момента заключалась в том, что со своим будущим мужем – безропотным Геннадием – на тот момент Евдокия еще даже не была знакома. Все ее любовники были либо прочно женаты, либо представляли собой полнейшие ничтожества, связывать свою жизнь с которыми Евдокия не собиралась. Женщина всегда метила высоко, а такой никчемный муж был бы ей вроде балласта.

– Ей не остается ничего другого, кроме как обратиться к отцу ребенка. Она сообщает предполагаемому отцу своего ребенка о беременности. И что же она слышит в ответ? Развод в его случае невозможен, мужчина целиком и полностью зависит от могущественного клана своей жены. Но он предлагает Евдокии выход из положения. На поздних сроках беременности она уезжает в санаторий и живет там вплоть до самых родов. А дальше он берется устроить судьбу родившегося ребенка так, что самой Евдокии не придется ничего менять в своей жизни. Ей не придется заботиться о ребенке, это сделают за нее любовник с его законной женой. Они возьмут родившегося ребеночка в свою семью.

– Что?

– И воспитают его словно родного.

Фима покачала головой:

– Зачем это нужно любовнику, я еще могу понять. Родное дитя. Но его супруга, почему согласилась?

– Любовник с супругой, как можно понять из дневника, уже в возрасте, но, увы, бездетны. Они неоднократно пытались завести малыша, потому думали об усыновлении, но их останавливала боязнь, что приемный ребенок окажется носителем бракованного набора хромосом. А тут собственный ребенок от молодой и здоровой физически любовницы, да еще наделенной способностями, музыкальным слухом и голосом. Это же идеальный вариант! Любовнику даже не пришлось долго уламывать свою супругу. Она согласилась сразу же. На другой же день надела широкое платье и объявила всему обществу о своей долгожданной беременности. Все вокруг были страшно счастливы за эту пару. Никто и никогда не узнал всей правды.

– А что же Евдокия? Может, этой тайны боялся Чинарев?

– Ему-то что? Ребенок у Евдокии не от него.

– И Евдокия согласилась?

– На тот момент этот вариант показался Евдокии привлекательным.