Уж не служит ли придаток семени своеобразной приправой к муравьиной пище? Может быть, он возбуждает аппетит или действует одурманивающе? Как бы то ни было, у муравьев нет единодушия по отношению к семенам-мирмекофилам и, если одни заносят их в жилище, то другие стараются утащить из него как можно дальше.

Семена кандыка, перловника и ириса-касатика мы нашли у муравьев, живущих в лесах Западной Сибири. В горах Алтая были другие любимцы: муравьи тащили маленькие круглые с тонкими нежными придатками семена фиалок, беловатые крупные семена первоцвета, из которого фармакологи готовят сильное сердечное средство, семена одного из ядовитейших растений аконита. И, наверное, немало есть других растений, обожаемых муравьями.

Медицине следовало бы изучить все эти растения, может быть, они обладают лекарственными свойствами, полезными для человека.

Василек. Горы Тянь-Шаня. На полянках, поросших травами и цветами, гудят мухи, ползают неуклюжие, бескрылые кобылки — конофимы, на ветвях кустов стрекочут зеленые кузнечики, копошится множество всяких других насекомых. Среди этого сверкающего мира цветов и насекомых выделяется высокий желтый «русский василек». На его еще не распустившихся головках висят капельки прозрачной сладкой жидкости и, как росинки, сверкают яркими, синими, зелеными и красными огоньками. По головкам васильков оживленно снуют муравьи и жадно пьют сладкий сок.

В других местах я видел это растение в очень плачевном состоянии: его нераспустившиеся головки безжалостно выгрызали сине-зеленые жуки-бронзовки. Вокруг не было муравейников, и василек оказался без своих защитников. Для них он выделял сладкий сок, и ради сладкого сока муравьи охраняли растение.

Прошло несколько лет, и мне привелось увидеть василек только уже не «русский», а «сибирский» в Западной Сибири в светлом березовом лесу с большими полянами. Душистые соцветия сибирского василька росли около берез, под которыми располагались три больших муравейника. Не знаю, было ли это случайностью, но васильки росли только здесь, и нигде больше поблизости их не оказалось. Сибирский василек тоже выделял капельки сладкого сока, около которых беспрестанно крутились рыжие муравьи.

Осенью я вновь заглянул в этот березовый лес и разыскал три больших муравейника. Было прохладно, но муравьи еще бойко работали, готовясь к зиме. Кое-где на концах ветвей берез появились золотые листья, а на месте лиловых соцветий василька торчали сухие и жесткие головки с семенами.

Я не поверил своим глазам, увидев муравья, который тащил семечко василька. Это было вне всякого сомнения оно, продолговатое, плоское, с венчиком коричневых волосков, образующих что-то вроде парашюта. К носильщику все время подбегали встречные муравьи, хватали семечко, пытались его или отнять, или помочь нести дальше. К семечку явно относились как к ценной добыче. Семена василька тащил не один муравей, а множество, и не на конус как строительный материал, а во входы как добычу. Сомнений не было — семена василька тоже мирмекофилы.

Но загадка не была еще разрешена. На семенах василька почти у самого кончика, в ямочке, находился небольшой желтоватый рубчик, с помощью которого семечко прикреплялось к растению. Когда семена поспевали, связь рубчика с растением ослабевала, и семечко, оказавшись на свободе, выпадало наружу от легкого дуновения ветра. Муравьи тащили семена, у которых рубчика уже не было. Куда он исчез?

Сорвав несколько сухих колючих головок, я высыпал из них семена на муравейник. Около семян быстро собрались муравьи. Каждый стал жадно выгрызать маленький желтоватый рубчик. Только когда были съедены все рубчики, семена потащили во входы.