Довольный собой, Джимми использовал ее, чтобы спустить инструменты, затем отвязал веревку, сбросил вниз, а после по стенкам гардеробной спустился на пол. Потребовалось два захода, чтобы перенести вещи в его комнату. В конце второго рейса он приостановился у лестницы, чтобы посмотреть, чем заняты похитители. Женщина кипятила воду на печи, двое мужчин играли в рамми. Судя по всему, женщина довольно скоро принесет ему еду, так что нужно двигаться, у него мало времени.

Вернувшись в свою комнату, мальчик вставил ключ в замок снаружи и закрыл дверь. Затем при помощи пинцета из коробки с инструментами он аккуратно повернул ключ: один оборот и замок встал на место.

А теперь работать.

17

ПОВЕСИВ телефонную трубку после разговора с похитителем, Герберт Харрингтон произнес:

— Ну. Не могу сказать, что мне это понравилось.

— Давайте послушаем еще раз, — сказал человек из ФБР и все замолчали, ожидая пока техник, снова отмотает пленку назад.

Герберт Харрингтон вытащил белый носовой платок из нагрудного кармана пиджака и промокнул крошечные бусинки пота, поблескивающие на бледном высоком лбу. Уравновешенный, собранный, успешный 57 летний адвокат, работающий в корпорации. Он был готов к непредвиденным ситуациям и кризисам, которые случались на Уолл-стрит: неделями сгущались тучи, разбавленные редкими конференциями или официальными заявлениями о невиновности, затем шквал телефонных звонков, концентрирование капитала на спорной границе, а после возможно дня три или неделю, может даже месяц активных покупок, продаж, слияний, объявлений банкротства и тому подобное. Драма с размахом, эмоциональные кульминации как в тщательно продуманной и подготовленной опере.

Но это… Они похищают мальчика в 16:00 и уже в 21:00 того же дня требуют сто пятьдесят тысяч долларов выкупа. Старого образца. В похожих ситуациях, на Уолл-стрит обычно проходит три или четыре рабочих дня прежде чем кто-либо заметит исчезновение мальчика. Затем проходят недели или месяцы, в течение которых похитители открыто, заявляют, что ребенок находится у них, что они не заинтересованы в его «продаже», что не будут рассматривать никаких встречных предложений. И тогда наступает тупик в переговорах. Герберт Харрингтон или его представитель будут утверждать, что (а) заинтересованы в обсуждении выкупа, (b) что существуют затруднения с наличными и налоговым статусом для проведения такого выкупа, (c) что у него вряд ли еще будут сыновья — все это, в конце концов, разрешиться осторожными договоренностями между сторонами. Торги, угрозы, посредники и вся эта масса переговоров возникали и длились как праздничная месса несколько недель, прежде чем кто-либо упоминал о долларе. А по факту доллар будет самой малой проблемой. Необходимо провести операции с акциями, вычет процентов, перевод акций один к одному, скользящую шкалу ставок и соглашение с определенной долей прибыли. Вместо того чтобы…

— Готово, — раздался голос техника.

— Запускай, — приказал человек из ФБР.

Все они говорили отрывистыми фразами, и у Харрингтона из-за этого начались головные боли…

Из аппарата послышался голос:

— Слушаю?

А второй голос спросил:

— Это Герберт Хар…

— Это я? Мой голос звучит по-другому, — вмешался Харрингтон.

— Останови, — сказал сотрудник ФБР технику и тот нажал на паузу, а затем снова отмотал ленту в самое начало, а Харрингтона он попросил: — Давайте просто послушает.