Иван Павлович и его четвероногий телохранитель зарычали в два голоса, и при этом удивительно похоже. Варвару Самсоновну как ветром сдуло с лестничной площадки.

В этом месте Лола слегка покривила душой. Ленька, конечно, вернулся через месяц с виноватым видом, просил прощения, но вовсе не умолял. И не падал на колени, не говорил, что жить не может без Лолы. Как-то он сумел снова утвердиться в доме, но зато был шелковым месяца два. Он ласково будил Лолу по утрам и подавал ей кофе в постель, занимался животными и даже готовил обед. Но это было давно и недолго. И теперь Ленька совершенно распустился. Он ворчит на Лолу, нарочно заставляет ее всячески себя уродовать и притворяться полной дурой. Нет чтобы предложить ей сыграть роль роковой красавицы и соблазнить какого-нибудь богатого и незаурядного мужчину. Вместо этого Ленька приставил ее к брачному аферисту, мелкому жулику, толстому и абсолютно неинтересному. Да еще и самой нужно подкладывать лишнее в некоторых местах и уплетать сбитые сливки. Лола их уже видеть не может, ее тошнит при одной мысли о сладком!

Однако не следует поддаваться плохому настроению, слава богу, все уже позади. Лола снова оказалась на высоте. Пока этот растленный тип предавался плотским утехам с отвратительными девицами на заднем сиденье своей машины (тут Лола снова слегка преувеличила, как делают все творческие натуры), Лоле удалось подслушать очень нужный разговор. И Маркиз ловко подменил портфель с ценными марками, когда этот охламон Василий нес его клиенту. Лола лично купила у интеллигентного старичка в клубе филателистов по дешевке серию марок «Отечественное свиноводство». Очаровательные свинки, кстати, один хряк очень похож на Василия.

Представив себе воочию, какое лицо было у Васиного заказчика при виде свиней, Лола пришла в самое свое наилучшее расположение духа и надумала вставать. Она вышла из комнаты в розовом шелковом халате, в розовых тапочках с помпонами и с розовыми мыслями. Жизнь была прекрасна, несмотря на то что за окном с неба сыпалась какая-то гадость, которая под ногами прохожих и под колесами машин превращалась в еще большую дрянь.

В прихожей никого не было. Из кухни не доносились звуки хозяйственной деятельности Маркиза и манящий запах свежезаваренного кофе. Лола заглянула на всякий случай в кухню. Там было пусто, и вымытая посуда аккуратно стояла в шкафчике. Плита была девственно чиста, и даже холодильник помалкивал — временно отключился.

Лола пожала плечами и вышла. Дверь в комнату Маркиза была открыта. В комнате было свежо и пусто. Кровать тщательно застелена, на стульях ничего не валяется. Лола подняла брови.

В квартире было четыре комнаты. Две спальни, гостиная и просторная игровая комната для зверей. То есть вначале подразумевалось, что там они будут проводить все время. Но не тут-то было. Спать звери предпочитали в кроватях своих хозяев, есть, разумеется, на кухне. В игровой комнате стояла замечательная австрийская когтеточка для кота Аскольда. Однако она была нетронута, потому что кот точил когти обо что угодно, но не об нее. Игрушки звери растаскивали по всей квартире, и Лола, ворча, подбирала их и относила в комнату. Клетку Перришона поставили в комнату, но попугай не желал там спать, Так что на ночь клетку переставляли на кухню, где теплее.

Сейчас комната была пуста, игрушки нетронуты, звери не заходили сюда со вчерашнего вечера.

— Эй! — крикнула Лола, снова оказавшись в прихожей. — Есть тут кто-нибудь?

Никто не ответил. Лола прислушалась и уловила звуки, которые мог издавать только работающий телевизор. Так и есть, в гостиной работал телевизор, и вся троица дружно пялилась в экран. А на экране — о ужас! — очередной Луис Альберто или Хосе Аркадио обнимал свою Мануэлу или просто Марию.