— А, да, это я смогу переписать.

В конце улицы машина свернула. Из своего окна Джейк увидел на дороге тела трех мальчиков.

— Спасибо за вон то, — кивнул он в их сторону.

— Без проблем. — Человек приветливо улыбнулся. — Тебе повезло, что я как раз выходил из паба Бенни.

Джейк, наверное, выглядел озадаченным.

— Бенни Сильвера. Леди-Добрый-День.

Джейк сжал в руках пакет с кассетами.

— А, да, видео. Он мне говорил.

Глава тринадцатая

Раньше табличка над дверью гласила, что лицензия на содержание паба принадлежит Бенни Сильверу — Бенни, а не Бенджамину. Джейк всегда недоумевал, зачем Доброму-Дню понадобилось писать на вывеске уменьшительную форму имени, которым он никогда не пользовался. Наверняка за этим скрывалась какая-то история. Но с тех пор прошло пятнадцать лет и теперь над дверью висело другое имя. Никакого плана действий у Джейка не было, поэтому он просто вошел внутрь — по крайней мере посмотрит, сильно ли тут все изменилось. За дверью оказалась просторная квадратная комната, заполненная больше чем наполовину. Местечко было довольно тухлое, и музыка по-прежнему орала чересчур громко. В целом все осталось как прежде. Несколько престарелых голубых сбились в одном углу, пытаясь создать атмосферу веселого вечера. Они радостно шумели и время от времени принимались то петь, то танцевать. Тяжелой поступью направляясь к бару, Джейк посмотрел в их сторону и увидел, как несколько человек оглянулись. Он мог и ошибаться, но один из мужчин показался ему знакомым. Впрочем, Джейк не успел его как следует разглядеть.

Джейк, виляя бедрами, двинулся в туалет. У писсуаров стоял только один парень, он приветственно кивнул Джейку. Джейк подошел и, выдержав паузу, сказал:

— Тут почти ничего не изменилось.

— С каких пор, дорогуша?

— С восемьдесят первого.

— Да, как тогда было, так все и осталось.

Джейк еще раз взглянул на парня. В потемках он сразу и не разглядел, что тот не так уж и молод. Стоит порасспросить его о Леди-Добрый-День.

А парень тем временем разговорился:

— …В семьдесят восьмом, когда все вдруг разом подсели на дискотеки, у нас тут провели грандиозный ремонт, все переделали… кажется, в восемьдесят пятом постелили новый ковер, большое было событие. Потом, году, наверное, в девяносто третьем, с окон поснимали ставни — распоряжение нового руководства. Видно, хотели пролить немного света на то, что тут происходит, но были офигительно не правы. Большинству из нас, чтобы подчеркнуть свою красоту, необходимо освещение в тридцать ватт и ниже. Конечно, к тебе это не относится, солнышко.

Последние слова парень произнес с улыбкой. Джейк нашел в себе силы улыбнуться в ответ. Он еще не дошел до той степени опьянения, когда уже не получается одновременно улыбаться и застегивать ширинку. Прежде чем отойти к умывальнику, он спросил, как можно более небрежно:

— Добрый-День, значит, паб кому-то продал?

— Ага, продал за миллион. Везунчик хренов.

В туалет вошел еще один человек, такой круглый, что ему пришлось слегка потолкаться локтями, чтобы уместиться перед писсуаром. Он говорил в нос, извиняясь за свою толкотню.

— Извини, дорогуша, — и, устроившись, добавил: — Добрый-День? Кто тут спрашивал про этого засранца?

— Он правда срубил миллион? — спросил Джейк.

— О, как ми-ни-мум, — ответил вновь пришедший. — Уж можешь мне поверить.

— И что с ним потом стало? Переехал на Багамы или вроде того?

— Добрый-День переехал? Не смеши меня. Кому он там нужен?

— Кто его полюбит так, как любим мы? — подхватил первый парень.