— Нам придется удвоить количество Венаторов, — сказал Сэм. — Я позвонил еще из-за границы. Они будут здесь к субботе.

— Сэм, как мило с твоей стороны присоединиться к нам, — сказала Финн, встав между двумя мужчинами и положив руку на руку Оливера. — Ты остаешься? Я попрошу их установить другое место.

Вождь Венаторов покачал головой и выглядел неловко. — Нет, мэм, я выхожу через некоторое время. Просто хотел поделиться новостями с регентом. Спасибо.

— Что ж, добро пожаловать, — тепло сказала она.

— Спасибо, — сказал он.

Они смотрели, как Финн плыла к другим гостям. — Ты счастливый человек, — сказал Сэм Оливеру.

— Разве я этого не знаю? — Оливер вздохнул.

— Некоторым из нас… некоторым не так повезло. Сэм вздохнул, и Оливер понял, что думает о своей жизни до войны. Он сжал плечо друга и сочувственно сжал его.

— Мы все пошли на жертвы, — сказал Оливер.

— Некоторые из нас больше, чем другие, — ответил Сэм. Но он криво улыбнулся Оливеру и ушел с вечеринки без дальнейших комментариев.

Когда Оливер вошел в столовую, Финн стояла во главе стола. В свечах, ее красота сияла, и Оливер почувствовал прилив гордости. Финн сделала его жизнь возможной; она сгладила отношения и острые углы, созданные его положением; она убеждала его слушать людей, держать его ум и сердце открытыми. Что касается тех, кто обижался на ее высокое место в Ковене, особенно снобов, таких как Крис Джексон, ему было все равно. Финн поймала его взгляд, прежде чем заговорить, и подмигнул ей, чтобы она знала, что ей не о чем беспокоиться. У нее было это.

— Мои дорогие друзья, — начала Финн. — Спасибо всем, что пришли сегодня отпраздновать нашу предстоящую выставку красной крови. Одна из важнейших задач Фонда «Оверленд» заключается в содействии активной культурной и интеллектуальной жизни города. Все художники в этой коллекции работают с кровью интересными и интригующими способами, которые позволяют нам более глубоко оценить нашу собственную смертность, — сказала она с понимающей улыбкой, зарезервированной для вампиров в группе. — Мой отец, Стивен Чейз, был художником, который использовал кровь в своих картинах, чтобы показать хрупкость человеческого состояния, и сегодня для меня большая честь знать, что его картины скоро будут пользоваться всеми.

После того, как аплодисменты утихли, Финн представила каждого художника на ужине, который кратко рассказал о своей работе. Как только все высказали свои замечания, она снова встала. — И, наконец, я хотела бы сказать несколько слов об Айви Ди Руис, которая, к сожалению, не может быть с нами сегодня из-за личного конфликта, но ее менеджер галереи, Мюррей Энтони, здесь, чтобы ответить на любые вопросы. Мюррей уверяет, что Айви будет с нами во время бала Четырех сотен и открытия выставки. Меня годами тянуло к работе Айви, и я восхищаюсь ее страстью к женским жизням и бедам. Это настоящее свидетельство ее мужества и убежденности в создании искусства, которое дает голос безмолвным, которое находит смысл в наших повседневных травмах. Спасибо, что присоединились к нам, и вот вам бал, меняющий жизнь! За артистов!

Бокалы подняты, хрустали звякнули, и званый ужин начался всерьез с подачи первого блюда — кроваво-оранжевого салата в бальзамическом винегрете.

Финн скользнула в кресло напротив Оливера и прошептал: — Все в порядке?

— Прекрасно, — заверил он. — Жизнь меняется?

Она засмеялась.