Андрей Нестеров, молодой человек, одетый в модные джинсы и черную водолазку, закрывающую горло, отправился на концерт «Крематория» в гордом одиночестве. Юноша заново научился говорить, но общаться оказалось не с кем. Выйдя из больницы, он еще долго восстанавливался, проходил терапию и иногда заходил к Владимиру Николаевичу. За школьную парту в тот злосчастный год он не вернулся, и поэтому в сентябре ему пришлось идти в новый класс и знакомиться с новыми людьми. В какой-то мере он был даже рад этому, так как бывшие одноклассники знали, что с ним произошло, и всякий раз при встрече придавали своим лицам притворно-сострадательное выражение. Они спрашивали, как он себя чувствует, как все это пережил и что с ним вообще случилось. Ни о чем другом они говорить не хотели и в итоге стали сторониться Андрея, подсознательно считая, что если пообщаются с жертвой маньяка, то сами рискуют оказаться в подобной ситуации. Такое поведение человеку диктует инстинкт выживания, требующий держаться подальше от больных, увечных, слабых и не таких, как все.

Оказалось, слухи имеют повышенную летучесть, и его новые одноклассники знали: Нестеров какой-то не такой и с ним что-то случилось. Неизвестно, что именно, но определенно страшное. Вдобавок к этому Андрей очень боялся, что его кто-то увидит без одежды, всегда носил свитеры с высоким воротом, никогда не посещал занятий по физкультуре и старался держаться в сторонке. Вернее, он отчаянно хотел найти компанию, но ничего не мог поделать со своим страхом перед людьми, который рос и креп в нем с каждым днем. Люди чувствуют этот страх и предпочитают не соприкасаться с ним.

С девушками общение тоже не очень складывалось. Они часто обращали внимание на красивого темноволосого парня. Тот факт, что он все время носил черные водолазки, интриговал. А уж когда они замечали шрамы на его теле и красную черту вокруг шеи, слышали его охрипший голос, то здесь уже романтические фантазии били через край. Каждая вторая воображала себя красавицей рядом с чудовищем, сестрой милосердия и скорбящей женой искалеченного на войне бойца. Когда выяснялось, что Андрей не готов играть роль чудовища, девушки разочаровывались и уходили. Это уже было совсем не похоже на сказку, которую они для себя сочинили.

Стремление побыть среди людей, отыскать единомышленников, почувствовать себя кем-то другим привело Андрея на тот концерт. Не сказать, что он был фанатом: в основном «Крематорий» нравился его знакомым. Молодой человек отправился туда, потому что билеты достались ему бесплатно, у него было свободное время и в его сердце теплилась надежда познакомиться с какой-нибудь фанаткой Григоряна, тоже предпочитавшего черный цвет в одежде.

Народ начал собираться перед входом в ДК за час до концерта. Компании разбредались по небольшому двору, позвякивая бутылками. Сначала тихо, а затем все громче звучали песни – в основном «Крематория». Незадолго до начала в зале уже собралась огромная толпа. Андрей старался держаться ближе к выходу, чтобы его не задавили. Одинокого подростка все сторонились. Ему казалось, девушки презрительно оглядывают его сверху вниз и шарахаются в сторону. Клубы табачного дыма поднимались вверх и повисали над головами, подсвеченные прожекторами. Со сцены лились мрачные и меланхоличные тексты. Эти слова и музыка больше подходили для ночного клуба незадолго до закрытия, но сейчас их скандировала веселая, пьяная толпа. Андрей был в шаге от этих людей. Почти что с ними. В этот момент какой-то меломан с двумя бокалами пива в руках стал пробираться поближе к сцене. Андрея толкнули, он оступился и отлетел к стене. Чьи-то руки успели подхватить его.

– Не спотыкайся, – произнес мужской голос за спиной.

18

Лестница в ад

1989–1990 гг., Одинцово

Следователь Константин Телицын шел по коридору Одинцовского отделения милиции.