— Откройте! — сказал Коротюк. — Я — уполномоченный по делам культов.

— Сейчас позову игуменью, — глухо донеслось из-за дверей, и глазок закрылся.

Бобренок недовольно хмыкнул, подумав, что теперь в монастыре поднимется переполох, а он рассчитывал на внезапность, ведь, возможно, тут придется делать обыск. Однако его опасения не оправдались: чуть ли не сразу двери открылись. Высокая, пожилая и строгая монахиня предложила им войти в маленькую комнатку, где стоял грубый дощатый стол и такие же тяжелые и неуклюжие стулья.

Увидев кроме гражданского лица двух офицеров и военный патруль в монастырском саду, кармелитка стала еще суровее и спросила:

— Чем вызвано ваше появление, ваше вторжение в нашу тихую обитель?

— Мать Тереза, если не ошибаюсь? — бесцеремонно прервал ее Коротюк.

— Да, я игуменья босых кармелиток, — ответила та высокомерно.

— Вы нам и нужны..

— При чем же тут военные?

— Сейчас объясню. — Коротюк сел на неудобный стул, но, увидев, что никто не последовал его примеру, сразу поднялся и сказал строго: — Одна из ваших босых кармелиток замешана в нехороших делах, и мы...

Игуменья, не дослушав, возразила:

— Нет, никто из наших монахинь не сделает худого. Мы молимся богу и творим богоугодные дела.

— Сколько монахинь у вас в наличии? — спросил Коротюк, и Бобренок подумал, что, по-видимому, уважаемый уполномоченный по культам лишь недавно демобилизован, был в армии старшиной или служил интендантом. Не хватало только, чтоб приказал игуменье принести список личного состава монастыря.

Однако мать Тереза не усмотрела в вопросе Коротюка ничего необычного или сделала вид, что не усмотрела, потому что ответила ровно и просто:

— Живут тут сорок семь сестер.

— И все сейчас присутствуют?

— Нет, сестры Иванна и Анна в городе.

— Значит, сорок пять мы сможем увидеть?

— Но ведь это женский монастырь и мужчинам вход к нам запрещен.

Бобренок шагнул вперед, отодвинув Коротюка. Сказал строго и категорично:

— Прошу понять меня правильно. Время военное, и живем мы по его законам. А одна из ваших... — запнулся, потому что хотел сказать монашек, а сказал все же: — сестер... замешана в нехороших делах, и мы разыскиваем ее.

— Кто? — вырвалось у игуменьи.

Бобренок улыбнулся грустно.

— Это мы и выясняем.

Мать Тереза задумалась на несколько секунд.

— Хорошо, — ответила наконец она, — я вынуждена покориться. Сейчас все сестры соберутся в трапезной.

Она вышла, оставив непрошеных гостей в передней.

Коротюк хитро взглянул на офицеров.

— Вот вам и все проблемы, — сказал он уверенно, — сорок пять кармелиток как на ладони.

— А всего сорок семь, — возразил Бобренок задумчиво. — Две в городе, одну видели, а сестра Анна или Иванна, прослышав о нашем визите, никогда не возвратится в святую обитель.

— Один шанс из сорока пяти! — оптимистично воскликнул Павлов. — По теории вероятности...

Однако Бобренок не был настроен так бодро.

— Ну, ну... — пробурчал он. — Согласно вашей теории бутерброд должен падать на пол маслом хотя бы через раз, но ведь существует закон подлости...

— Существует, — неожиданно легко согласился Павлов. — Но ведь сегодня мне пофортунило, так должно везти и дальше.