– Я разыскала полицейских, побывавших в больнице в связи со смертью Каролины. Они заявляют, что не видели оснований сомневаться в показаниях сестры и поэтому не предприняли никаких дальнейших действий, ограничившись опросом медицинского персонала и водителя «скорой». А поскольку вскрытие тоже ничего подозрительного не показало, то дело заводить не стали.

И Алекс, и Фредрика знали, что против названных аргументов возразить нечего. И все же досадно, что столько народу упустило такой важный факт.

– Нам нужно объявить в розыск их обеих, – сказала Фредрика, имея в виду Каролину и Юханну Альбин. – То, что Юханна сопровождала женщину в «скорой», подтвердилось. Но если она преднамеренно выдала постороннюю женщину за свою умершую сестру, то ей придется многое объяснить следствию.

Алекс улыбнулся:

– А на каком основании объявлять в розыск Каролину?

Фредрика засмеялась:

– Потому что мы беспокоимся за нее?

Алекс поймал себя на том, что смеется. Пока Петер и Юар друг друга на дух не переносят и пока Фредрика такая спокойная и отдохнувшая, он предпочитал ее общество мужской компании. Может, ему только кажется, но такое впечатление, что с беременностью к ней пришла некая гармония. Или ей приходится теперь больше думать о другом и стало не до ссор на работе.

Зазвонил телефон, это был Петер.

– Тони Свенссон взбеленился просто, когда я поставил его перед вашими новыми фактами, – бодро доложил он. – Он заявил, что никогда не звонил в полицию и не доносил о планах Ронни Берга.

– Ты ему веришь? – спросил Алекс.

– Без малейшего сомнения, – ответил Петер. – Но это не исключает, что они контактировали по другому поводу.

– В том, что они контактировали, никто не сомневается, – сказал Алекс. – Ты упомянул имя Вигго Тувессон? Спросил, знает ли он его?

– Нет, – ответил Петер. – Мне показалось излишним сливать это имя, ведь нам и так известно, что Тони угрожают, а мы не знаем, чем занимается этот полицейский. Я только спросил, есть ли у него знакомые в городской полиции, он сказал, что никого там не знает. Ни в полиции Норрмальма, ни где‑нибудь еще.

– Отлично, – произнес Алекс, – отлично.

Закончив разговор, он повернулся к Фредрике:

– Вот черт. Видимо, этот полицейский все же замешан в каком‑то грязном деле.

Как и догадывалась Фредрика, супруга Мухаммеда Али нисколько не обрадовалась их визиту. На этот раз им не предложили ни кофе, ни печенья, и кроме того, в квартире оказалось полно народу. Несколько минут заняли дипломатические реверансы, прежде чем Алексу и Фредрике удалось убедить женщину побеседовать с ними наедине в кухне.

Все ее движения выдавали крайнюю подозрительность и нежелание идти на контакт. Когда они сели за кухонный стол, Фредрика заметила, что глаза у женщины заплаканные, однако все время разговора она смогла держать себя в руках.

– Я говорила ему, чтоб он был осторожней, чтоб не разговаривал с вами, – говорила она дрожащим голосом. – Но он не послушал меня.

– Почему вы считали, что ему надо было проявлять осторожность? – спросила Фредрика.

– Юсеф ведь так и не доехал, – устало сказала она, упомянув мужчину, сбитого насмерть около университета. – Мы все ждали и ждали, но он так и не позвонил. Я тогда прямо нутром почувствовала: с той сетью, что помогла ему попасть сюда, что‑то не то.

– Но у вашего супруга были ведь и собственные выходы на подобную организацию, – осторожно сказал Алекс.

– Выходы – да, но сам он никогда там не состоял, – твердо заверила его женщина.