|
.. Вот так мужская политика еще преследовала ее и ожесточалась даже тогда, когда она окончательно отказалась играть в ней хоть малейшую роль. Она открыла, что для того, чтобы ее оставили в покое, недостаточно отдаться безмятежной жизни, как она жила уже два месяца, ощущая развитие в ней ребенка, который станет залогом ее будущего. После прибытия Марианны в Константинополь Кэннинг мечтал снова захватить ее и отправить в Англию, чтобы там сгноить в подвале какой-нибудь крепости, и его не смягчило скромное существование будущей матери, поселившейся у гостеприимного очага княгини Морузи. Возможно, он даже считал эту скромность источником тайных интриг, удобной ширмой, чтобы оказывать опасное давление на османскую политику. Марианна Сант'Анна, тайный агент, замаскированный беременной женщиной, чтобы более активно плести свою зловещую паутину. И он дошел до того, что поставил ее устранение тайным условием заключения важного дипломатического соглашения! Это было бы очень лестно, конечно, если бы не было так смешно. Но это вызывало и сильное беспокойство, раз двадцатичетырехлетний посол ради достижения своей цели решился пренебречь протекцией самой султанши... Положение Марианны было тем более опасным, что для нескольких решительных людей не представляло труда проникнуть ночью в старый дворец Морузи, чьи двери не знали запоров, похитить Марианну и отнести на корабль. Несмотря на его средневековые контрфорсы, дворец не представлял собой надежной защиты, и слуги в нем были такого же почтенного возраста, как и его хозяйка. Наконец, его главный подъезд выходит прямо на набережную Фанара: пленница перенесется из постели в трюм корабля, даже не успев проснуться... Марианна внезапно ощутила мягкое покачивание брига. Он слегка поскрипывал, натягивая якорные цепи, и ей почудился в этих звуках некий призыв, ответ, может быть, на мучивший ее вопрос. Словно приглашение к путешествию. Почему бы, после всего, не поехать ей на "ее" корабле вместе с друзьями? Не в Египет, конечно, где ей нечего делать, а к Морэ... Почему бы не приехать к Язону, избавив его от необходимости посещения этого города, который он инстинктивно ненавидел и куда так не хотел плыть? Немного встревоженный голос Эстер грубо напомнил ей о присутствии, о котором она забыла. - Итак? Что же вы решили? Мы едем? Марианна вздрогнула, бросила на нее быстрый взгляд и покачала головой: - Нет! Об этом не может быть и речи. Какова бы ни была опасность, я остаюсь... - Вы сошли с ума! - Может быть, но это так. Не сердитесь на меня, Эстер, и особенно не думайте, что я не оценила доказательство дружбы, которое вы мне предоставили. Я вам действительно очень признательна, что вы предупредили меня... - Но вы не особенно поверили моему предупреждению! Вы глубоко ошибаетесь, если считаете, что угрозы Кэннинга - простое сотрясение воздуха. Я знаю его слишком хорошо, чтобы не сомневаться в том, что он добьется своей цели, как в случае со мной, так и с вами. - Я, в этом ничуть не сомневаюсь, потому что я, я тоже имела сомнительную честь познакомиться с ним. Может быть, мне и в самом деле следует уехать, но только не в Египет. Мне там совершенно нечего делать. Лучше и более естественным было бы для меня, пожалуй, вернуться во Францию или Тоскану... Едва она это сказала, как пожалела о последних словах, ибо глаза леди Стенхоп снова загорелись. Разве ярая путешественница только что не предложила сопровождать ее, при необходимости переодевшись мужчиной и с фальшивым паспортом? Несмотря на глубокую симпатию, которую она испытывала к англичанке, такая перспектива не особенно ей улыбалась, ибо она могла превратиться в источник любых неприятностей. |
