Неожиданно, впервые с тех пор, как я покинул Порт-Кар, у меня онемели левая рука, левая нога и вся левая часть тела. Несколько мгновений я не мог ими пошевелить и чуть не упал. Но потом все прошло. Мой лоб покрылся испариной, потому что яд с клинка из Тироса продолжал делать свое дело. Я прибыл на Север, чтобы отомстить за убийство Телимы. Ненависть и решимость толкали меня вперед. Похоже, я потерпел поражение. У меня по-прежнему был браслет, который отдал мне Хо-Хэк в Порт-Каре, тот самый, что нашли на месте, где убили Телиму. Я проиграл.

    -  Ты в порядке? - спросил Ивар.

    -  Да, - ответил я.

    -  Я нашел твой лук и стрелы, - сказал Горм. - Они были среди оружия, отобранного у врага.

    -  Я тебе очень признателен, - проговорил я. Я натянул тетиву, а затем отпустил ее. После этого надел на плечо колчан со стрелами.

    -  Через четыре дня, когда прибудут припасы, - сказал Свейн Синий Зуб, - устроим великий пир, потому что мы одержали великую победу.

    -  Да, - сказал я, - давайте устроим грандиозный пир, потому что мы и в самом деле одержали великую победу.

    Глава 19. ЗАПИСКА

    Курия прибыл той же ночью, после сражения. В свете факелов мы видели, как он идет к нам, окруженный воинами с копьями в руках. В знак перемирия он держал над головой две половинки сломанного топора.

    Вооруженные северяне с факелами в руках обступили его плотным кольцом. Курия прошел между людьми, словно по живому коридору, и остановился перед Свейном Синий Зуб и Иваром Раздвоенная Борода, которые ждали его, сидя на больших обломках скалы. Ивар, который жевал крылышко вуло, показал рукой Хильде, Гунхильде, Булочке и Медовому Прянику, стоявшим подле него на коленях, чтобы они отошли. Обнаженные рабыни скрылись в тени за его спиной.

    Курия положил половинки сломанного топора у ног двоих вождей-северян.

    А потом обвел глазами собравшихся.

    К всеобщему изумлению, зверь не стал ничего говорить Свейну Синий Зуб.

    Он подошел ко мне и встал напротив.

    Одной рукой я оттолкнул Лию в сторону. Я ждал.

    Курия оскалился, обнажив зубы. Он был намного выше меня.

    Зверь не произнес ни слова. Он засунул руку в мешок, висевший у него на плече, и протянул мне свернутый листок бумаги, перевязанный ленточкой.

    Затем курия снова подошел к Свейну Синий Зуб и Ивару Раздвоенная Борода, наклонился и поднял с земли две половинки топора.

    Возмущенные северяне зашумели и покрепче сжали в руках копья.

    Однако Свейн Синий Зуб поднялся и торжественно произнес:

    -  На него распространяется закон о мире лагеря.

    И снова курия оскалился, демонстрируя всем свои острые зубы. А затем, держа обломки топора высоко над головой, в сопровождении вооруженных воинов направился к границе лагеря, где его беспрепятственно пропустили часовые.

    В мерцающем свете факелов ко мне обратились глаза всех собравшихся воинов. Я стоял перед ними, держа в руке свернутый листок бумаги, перевязанный ленточкой.

    Взглянув на обнаженную Лию, отошедшую чуть в сторону, я заметил, что в ее глазах застыл ужас и она дрожит. Ее грудь поднималась и опускалась от волнения. Женщины ужасно боятся курий. Я был доволен, что не позволил ей одеться. Она не сводила с меня глаз. Ошейник очень ей шел.

    -  На колени, рабыня, - приказал я.

    Лия без колебаний подчинилась свободному воину.

    Я развязал ленточку и развернул записку.