Пуля пролетела над головой Аказа и, видимо, поразила това¬рища, стоявшего за кустом. Тот схватился за грудь и с криком упал на траву. За мостом раздалось еще несколько выстрелов, и тут Аказ увидел, как около моста появилась кучка воинов. Они не подозревали о засаде и двигались по направлению стонов ра¬неного. Аказ быстро выхватил стрелу и положил ее на тетиву лука. Правая сторона моста освещалась отблесками костра, и ему хоро¬шо было видно, как около перил пробежал человек. Запела стрела, и человек остановился, будто наткнувшись на невидимую стену, потом, перебежав через мост, упал. Второй воин не понял опас-ности: не видел смерти своего друга, потому что тот упал в тем¬ноте. Он смело пошел через мостик. Еше щаг, и он был бы вне опасности. Но Аказ пустил вторую стрелу... Затем через мост пробежали сразу двое. Поразив первого, Аказ замешкался, выни¬мая стрелу из колчана, второй бросился обратно. И снова по за-саде ударили залпом из ружей... Аказ выхватил из ножен убитых две сабли, притаился в кустах. Ожидая нападения, он все время прислушивался, надеясь на подмогу товарищей, но те будто канули в воду. И это еще больше тревожило Аказа. Вдруг к мосту с той стороны побежал человек. Он узнал в нем Мамлея. «Неужели предал Мамлейка?»— подумал Аказ.

Жалкий трус и предатель,—крикнул он и выскочил на дорогу.

Но не успел Аказ сделать и трех шагов, как на него с двух сторон набросились воины, вышибли из рук сабли, повисли на плечах.

Аказу связали руки и бросили в шалаш.

Все время до рассвета он думал о том, почему его друзья не откликнулись на сигнал и почему налет не удался?

На рассвете в шалаш вполз Мамлей, а за ним старый воин а шлеме и панцире. Мамлей был не связан, и Аказ понял: его предали.

Я знаю, о чем ты думаешь, Аказ,—произнес Мамлей, — но ты ошибаешься. Я не предатель!

А кто же ты?!—Аказ приподнялся на локте и, зло сверкнув глазами, спросил:—Почему не налетал после свистка?

Когда мы подошли слева, то при свете костров увидели много-много людей. Мы подползли совсем близко и не воинов мы пугались, а совсем другого. Это, Аказ, были русские. Я сразу понял, что мы спутали дороги и потеряли след мурзы. И зачем, думал я, налетать на людей, которые не делали зла ни тебе, ни нам. Я сразу послал предупредить об этом тебя и Ковяжа, и нас заметили и задержали. Ты знаешь, по-русски я говорю совсем плохо и пока объяснял, кто мы такие и зачем здесь, прошло время. Услышав выстрел, я бросился предупредить тебя, но было уже поздно.

--Ты хочешь обмануть меня. Я лежал здесь и не слышал ни одного русского слова. Вокруг шалаша ходят только татары.

Разве я спорю? Здесь татар больше, чем русских, но они служат московскому царю, и мурза Кучак их враг.

Тогда Аказ понял все. Он поглядел на воина и сказал по- русски:

Понапрасну твоих братьев убил я. Прости.

Да, обмишурился ты зело. Искал мурзу, а нашел хана Шигалея. Недешево обмишурка нам твоя досталась — троих воев как не бывало. Теперь идем к хану, ответ держать будешь...

В шатре на высоких подушках полулежал человек средних лет в грогом, на распашку, халате и почесывал свою волосатую грудь. Лицо его было сонным, глаза полузакрыты. Зевнув, он сказал:

-            Говори.

Я гнался за мурзой... было темно...

Я это знаю. Зачем мурзу догонял?

Он жену мою украл.

Зачем мурзе твоя жена? Ему своего гарема мало?

—        Со свадьбы украл.