— А ты откуда идти-то начал? — сочувственно спросила Эля.

— От восемнадцатого километра. Попросил, чтобы меня туда подбросили на «Вахте». Там от трассы лесотехническая дорога идёт, и пересекается с вашей в пяти километрах отсюда.

— А! О! Выходит, ты за неполных 4 часа 20 километров по снегу отмахал, — прокомментировал Николай, вертевший в это время карту «погонялы».

— В соревнованиях не участвовал до этого? — спросил Владимир.

Юрий глотнул чаю, помотал головой и ответил:

— Не! Мне те соревнования не интересны. Я больше так — погулять люблю, чем бегать.

— А чего так припоздал? Чего там начальство на выходные надумало делать?

— Да у них на прошлом эксперименте с записью результата великий облом случился. Почти половину упустили, вот и решили переделать срочно, чтобы из графика не выбиваться. На общем собрании решали. Решили сегодня ночью повторить. Вот я и тормознулся пока всё своё не настроил и не сдал группе. Моего присутствия при эксперименте совершенно не требуется — наоборот даже гонят подальше, чтобы под ногами не путался, — вот я и здесь.

— Сегодня, говоришь, будут эксперимент делать?

— Ага!

— А нам тут от того вашего эксперимента не перепадёт? — полувшутку-полувсерьёз спросил Вадик.

— Не. Слишком далеко, чтобы перепало. Там весь внешний эффект — в акустической волне при выключении главной мощности. Даже на самом поле Полигона в эпицентре если стоять будешь — оглохнешь часа на два, да и толька. Был прецедент с одним олухом из рабочих ото и знаю, — вполголоса добавил он, — А из излучений — что-то типа лёгкой радуги и никакого жёсткого. Кстати красивая радуга очень. Но сейчас не увидите. За такой пеленой — нереально.

Юра решительно допил остатки чая и протянул кружку за добавкой.

Костёр весело гудел пламенем, поднимая в снежное небо тучу искр. От него веяло теплом и уютом. Тепло не только растопило окружающий его снег, но и успело подсушить приличный пятачок грязи вокруг. Тонкий тент, повешенный над бревном, где сидели люди, также служил не только защитой от сыпящегося с неба снега. Задняя часть тента, загнутая к низу отражала тепло костра обратно, на сидящих, добавляя комфорта.

Николай вынул из внутреннего кармана куртки «погонялу» и посмотрел на экран. Оказалось, что он её за суетой встречи Юры Чернова просто забыл выключить, и теперь две отметки, — зелёная и красная, — наложились одна на другую и весело перемигивались, от чего казалось, что метка произвольно сама собой меняет цвет — зелёная-красная, зелёная-красная. Николай щёлкнул выключателем и экран погас.

И в этот же момент земля под ногами вздрогнула.

— Есть пробой!

— Отлично! — руководитель пятой группы пребывал в приподнятом настроении. Всё шло просто замечательно. Нигде ни одного сбоя, никаких сторонних помех, что иногда к досаде исследователей случались. Ничего, что могло бы помешать довести эксперимент до конца.

Он осторожно убрал пальцы с пульта управления и бросил взгляд на монитор внешнего обзора. Там, также как и всегда, переливаясь всеми цветами радуги, сверкал «хрустальный шар».

Так его назвали наблюдатели, когда его впервые увидели над полигоном.

Когда теоретики только-только вывели возможность существования таких «шаров», от них ожидали всего самого худшего. И жёсткого излучения, и мощных ударных волн при закрытии канала. А оказалось, лёгкая радуга, и хлопок мощностью до полукилограмма в тротиловом эквиваленте. Только и хватает, что снег на полигоне слегка взвихрить, да напугать ворон в округе.