— Похоже на то, — ответил Кейл.

Когда они впервые встретили Сефриса, Избранный Огма жил со смотрителем в маленьком доме вблизи Храмовой улицы. Сефрис покрыл стены своего дома математическими вычислениями. Там же Джак с Кейлом позже нашли его тело, разорванное слаадами. Существа убили хранителя знаний за то, что он помог Кейлу и Джаку. Кейл предположил, что огманитский высший жрец перевел Сефриса в храм для его же безопасности.

— Думаешь, он будет расстроен, если увидит нас? — Спросил Джак. Он по привычке нервно крутанул свою трубку пальцами.

— Скоро узнаем, — ответил Кейл.

— С кем он разговаривает? — Магадон указал на Сефриса.

С их места позади и под наклоном к Сефрису и огманитам, они могли видеть хранителя знаний в профиль. Его губы постоянно двигались, хотя было похоже на то, что он ни к кому не обращается. Кейл был слишком далеко, чтобы прочитать по губам, но он и так понимал, что это были за слова.

— Он говорит сам с собой, — произнес Кейл. — Вычисляет.

— Вычисляет? — Спросил Магадон.

— Математика, которую никто, кроме него, не понимает. Так он предвидит события. Он всегда это делает. — Ответил Джак.

Глаза Магадона расширились.

— Что ты имеешь ввиду, говоря «предвидит события»? Он пророк?

— Своего рода, — Кейл пожал плечами. — Стой и смотри.

Жрецы приблизились к ступеням, ведущим к двойной двери храма Огмы.

Всё еще бормоча на ходу, Сефрис достал из кармана робы штифт, предмет с острым концом для письма на мягкой глине, и закатил рукав. Он нажал штифтом на кожу руки и начал писать на своей плоти. И его запал не иссяк, даже когда потекла кровь.

— О боги, — воскликнул Магадон. — Он безумен?

— Возможно, — ответил Джак. — Но я раньше не видел, чтобы он делал что–то вредящее ему. Что с ним не так?

Кейл покачал головой.

Сначала жрецы, сопровождавшие Сефриса, не заметили его ран. Но когда, наконец, это произошло, один из них закричал и вся группа остановилась. Другой огманит, молодая девушка с каштановыми волосами, осторожно забрала штифт из руки Сефриса, всё время говоря что–то, что Кейл принял за ласковое убеждение. Вычисления хранителя знаний продолжились после слабого сопротивления, оказанного женщине. Другой жрец, мужчина средних лет с редкими белыми волосами, выступил вперёд, взял кровоточащую руку Сефриса в свои ладони и прошептал то, что Кейл счел заклинанием исцеления. Раны Сефриса закрылись и исчезли.

— Может быть, в конце концов, это и неплохая идея, — предположил Джак.

Кейл согласился. Было похоже на то, что Сефрис в самом деле сошел с ума.

— Согласен, поглядим, куда его товарищи отведут его. Если он захочет увидеть нас, то даст знать. В ином случае пойдем к Элейне.

Жрецы, сопровождавшие Сефриса, сомкнули ряды, став поближе к мудрецу и повели его вперёд. Он пошел с ними, безразличный, как конструкт, продолжая свои вычисления. Группа достигла ступеней и начала подниматься.

Сефрис сделал три шага и остановился, наклонив голову набок. Жрецы попытались подтолкнуть его, но он уперся.

— Идем, — сказал Кейл.

Трое друзей продолжили своё медленное движение, глядя на Сефриса.

Один из жрецов задал Сефрису вопрос, и вся группа попыталась заставить мудреца двигаться, но тот продолжал упираться. Он раздраженно отталкивал руки, которые пытались заставить его подниматься по ступеням. Он обернулся, продолжая бормотать числа и формулы. Он выронил книгу из руки и осмотрел толпу, всё еще вычисляя что–то. Взгляды членов его эскорта проследили за его взглядом.

Взгляд Сефриса нашел Кейла, и убийца прочитал по губам: — …два и два равно четыре, — сказал мудрец.