Она кивнула.

– Но ты же можешь мне ее показать? Вот просто взять с полки, или где там она у вас лежит, вынести сюда и показать мне прямо через стекло, держа в своих собственных руках?

– Да зачем?

– Надо, Галя, надо!

– Покажи, – неожиданно заступилась за меня бабуся из очереди. – Видишь, девка не в себе, не нервируй болезную пуще прежнего. И давай уже дальше народ обслуживай.

Галя, пожав плечами, удалилась в подсобку. Я ждала, не дыша. Бабки тоже. Все замерли, как в знаменитой немой сцене «Ревизора». Только тапочные кролики нервно вздрагивали, потряхивая ушками.

– Нашла. – Вернулась Галя с большим конвертом – точь-в-точь таким же, какой я получила примерно месяц назад.

Я посмотрела на него, провозгласила:

– Так и знала! – и развернула своих нервных кроликов на выход.

Но с порога вернулась, чтобы сфотографировать бандероль в руках Гали. А потом позвонила старшему лейтенанту Касатикову.

– Отправляйтесь к Максимовым без меня, я приеду позже – с Максом, – сказала я мужу и сыну, заскочив домой, чтобы переобуться.

Негоже детективу идти по следу преступника в тапках-кроликах. Не солидно это.

– Лена, стой, я хотела… – Во дворе приставучая Маринка попыталась меня остановить, но я снова летела на почту, где назначила скорую встречу старшему лейтенанту, и только махнула рукой. Мол, всё потом!

Пролетая в ворота, я чуть не сбила пару соседей. Вася Челышев как раз задержал на выходе со двора Золотухину – та шествовала куда-то с вместительной сумкой-шопером, из которой торчала большая клетчатая коробка.

– Вау, какие классные шахматы, размер нестандартный, по спецзаказу делали? – Василий потянулся к деревяной коробке загребущими лапами, но Алина ловко увернулась и продолжила путь, не реагируя на слова нашего дворового шахматиста.

Тот причитал ей вслед:

– Куда? Кому? Оставь на память о Петре, поставим во дворе, играть будем!

– Все б тебе играть! – прикрикнула на мужа из окна Катька Челышева. – А ну, домой иди, Ботвинник!

Огорченный Василий побрел домой, а я полетела на почту.

Глава одиннадцатая

– Ну наконец-то! – всплеснула руками Ирка.

– Здоров. – Лазарчук поднялся, пожал руку Касатикову и снова сел за стол.

– А где все? – огляделась я, откровенно недоумевая.

Стол был накрыт и практически нетронут, только в радиусе загребущих рук полковника красота сервировки сделалась небезупречной. В доме не светились окна, в саду царила тишина, нарушаемая только пением цикад и шебуршанием ёжиков.

– Наши детки и их папочки ушли на озеро, – объяснила мне Ирка и, вспомнив об обязанностях хозяйки, жестом пригласила нас с Максом за стол.

– Хана озерному монстру, – вздохнула я.

– А вот и не хана! – ухмыльнулась подруга. – Башибузукам в школе как раз рассказали про экологию. А поскольку монстр у нас животное редкое и вымирающее…

– Я надеюсь, – желчно вставил Лазарчук.

Он летом пару раз купался в том самом озере и сообщение о появлении в нем какого-то монстра воспринял без радости.

– …то его решено защищать, – закончила Ирка.

– От кого? – спросил Касатиков и выразительно огляделся.

Мне тоже было интересно. Уверена, в естественной среде обитания у монстра нет и никогда не было таких опасных врагов, какими могли стать наши с Иркой детки, да еще вместе с их папочками.