Презентация нового издательства «Буквица» и первой выпущенной им книги проходила с блеском и шумом, не хватало только маленького скандальчика, и Лосиков, спасибо ему, таковой обеспечил. Ирка спокойно может заказывать в типографии дополнительный тираж, читатели все раскупят.

– Елена!

– Лена!

– Леночка!

Я волнообразно скользила в толпе, салютуя на призывы бокалом и не останавливаясь. Народ меня приветствовал, но не цеплялся. Все понимали, что у организатора мероприятия полно забот и хлопот. Я мимоходом поправила загнувшийся уголок скатерти на длинном столе, где уже почти не осталось пахнущих типографской краской ярких томиков: роман Петра Золтухина «Свой среди Чужих» шел на ура, гости раскупали книжки, как горячие пирожки. Жаль, некому ставить автографы…

Я сочувственно улыбнулась Золотухину на портрете, установленном на середине стола – над почти разобранной горой книг. Под портретом лежали разномастные цветочки, возложенные активистами литобъединения «Высшая проба пера». Уж они-то понимали, каково это – не дождаться признания при жизни…

Это, впрочем, тоже по-своему украшало праздник, поскольку умеряло зависть неудачников к успешному автору практически до нуля. Всем было ясно, что новых бестселлеров Петр Золотухин, царство ему небесное, уже не напишет, а «Буквица» их не издаст. Но что-то же новорожденному издателю печатать надо, так почему бы не предложить ему свои собственные произведения!

От многочисленных предложений замученный соискателями издатель прятался в укромном углу за невысокой раскидистой пальмой.

– Вот ты где! – Я отвела в сторону разлапистый зеленый лист, и Ирка от неожиданности подавилась и закашлялась. – Жуй быстрее, по твою душу идет наше местное телевидение.

– М-м-м? – Подруга запихнула в рот остаток пирожного и подняла брови.

– Лосиков наплел им, что Золотухин сплагиатил его идею. Украл блестящую сюжетную находку – ядовитый зуб.

Ирка перестал жевать и замерла. Секунд пять стояла столбиком с оттопыренной щекой, потом помотала головой, сглотнула и объявила:

– Лосиков бессовестно врет! Я прекрасно помню, как он подсел ко мне в парке с бормотанием про свой начиненный чем-то зуб. Это было в тот день, когда я увидела труп в мешке, такое не забывается. А к тому моменту роман Золотухина уже был написан и даже отчасти отредактирован – тобой! – Она ткнула в меня пальцем и развеселилась: – Смотри-ка, вот и пригодился конверт с почтовым штемпелем, не зря параноик Золотухин подстраховался: мы легко докажем, что никакой он не плагиатор! И… О, кого я вижу!

Расплывшись в улыбке, подруга раскинула руки и танком поперла сквозь заградительную зелень мимо меня – на подоспевшую съемочную группу.

– Это еще раз доказывает, что идеи витают в воздухе! – услышала я начало ее вдохновенного спича на камеру. – Все уже когда-то было сказано, ни один сюжет не нов, и кто чему на самом деле автор – знает только Бог…

– И еще следователь по делу, – прозаично добавил Лазарчук, незаметно возникший рядом со мной с двумя бокалами. – Держи.

Я поставила пустой на ближайший стол, взяла полный и потребовала:

– Скажи тост!

– За наши и ваши успехи! – предложил настоящий полковник.

Я согласно кивнула, и мы сдвинули бокалы.

– Как там Алиночка? – светски спросила я, пригубив шампанское.

– Сидеть ей не пересидеть, – непринужденно ответил Лазарчук.

Я удовлетворенно кивнула.

Люблю истории с хорошим концом. Такие, где преступники в финале сидят в тюрьме, инопланетные захватчики с поджатыми хвостами бегут к себе на Тау Кита, а герои получают заслуженную награду – хотя бы посмертно.