|
Протянув руку, она указала на надпись и выдохнула: — Там… Слова! На зеркале… Тинкет повернулся. Запотевшее стекло постепенно возвращалось к нормальному виду, но надпись еще можно было разглядеть. Впрочем, не похоже, чтобы она впечатлила фокусника. Глядя на исчезающие слова, Тинкет лишь нахмурился. — И что? — осторожно произнес он. — Это какие-то особенные слова? — Они появились! Из… ниоткуда! — выкрикнула Томка, поражаясь его бесчувственности. Тинкет поднял руки. — Без паники, — сказал он, обращаясь больше к себе, чем к девушке. В некоторых ситуациях сохранять хладнокровие очень сложно. — Все в порядке, ничего страшного не случилось… — Не случилось?! Да если бы ты смотрел на зеркало, ты бы сразу понял, что случилось! — Томка возмущенно засопела, изо всех сил пытаясь плотнее укрыться не таким уж большим полотенцем. — Хм… Все объяснимо. Кто-то написал эти слова раньше и на зеркале остался след, который не виден, пока стекло не запотевает. Понимаешь, как бы чисто мы не мыли руки, всегда остается… Неизвестно, что больше взбесило Томку — его успокаивающий тон или же его непроходимая тупость. Не нужно было бы придерживать полотенце — всплеснула бы руками, а так — всплеснула руками мысленно. — Всегда?! Да я видела, как эта надпись появляется! Как ее пишут… Буква за буквой! — О! А как пишут? В смысле — кто? — Откуда я знаю? — огрызнулась Томка. — Я просто увидела, как она появляется. Спроси меня, откуда — я скажу, что с той стороны. И я знаю, что это невозможно, можешь не говорить. Тинкет подошел к осколку зеркала. — А что здесь написано? — спросил он. — Это по-русски? — По-русски, — кивнула Томка. — А написано здесь «Помоги мне», восклицательные знаки не переводятся. — Помоги мне? Кому? — Понятия не имею, — ответила Томка. — Подписи здесь нет. Тут она покривила душой, ибо догадывалась, кто мог оставить послание. Девушка была растеряна, смущена и напугана, но не настолько, чтобы не решить столь простую задачу. Надпись появилась с той стороны зеркала — раз; она была на русском — два; само собой, первым делом на ум приходила вездесущая Томкина прабабка. Вот и сходила в душ, проветрила голову… Мало ей прочих проблем, а тут еще такой подарочек. Тинкет протянул руку, дотронулся до исчезающей надписи. И, вскрикнув, отдернул ладонь. — Что? — Томка рванулась к фокуснику, едва не забыв, в каком она сейчас виде. — Dammed! — Тинкет замахал рукой. — Холодная, как… Не подобрав подходящего сравнения, фокусник ограничился тем, что облизал палец. После чего посмотрел на зеркало с куда большим подозрением. — Пожалуй, ты права, — согласился он. — Что-то действительно странное… — Ха! — ехидно сказала Томка, что в переводе означало: «Я всегда права!». — Надо рассмотреть получше, — пробормотал Тинкет. — Какое-то это зеркало необычное… Жаль, света здесь маловато. — Так снимай его, и выметайся отсюда! Я скоро выйду. — О, конечно… Извини. Тинкет аккуратно снял зеркало со стены и шагнул из ванной комнаты, стараясь не глядеть на Томку. Но на пороге все же не выдержал и обернулся. — Кстати, замечательно выглядишь. Полотенце тебе очень идет… — Пошел вон! Мочалка шмякнулась о захлопнувшуюся дверь. Когда Томка вышла из ванной комнаты, сменив полотенце на пижаму фисташкового цвета, Тинкет стоял под люстрой и вертел в руках осколок зеркала. Желтое пятно отраженного света скакало по потолку, как взбесившийся заяц. |
