– Он падал прямо на меня! Я начал молиться, потому что думал – настал конец света. Когда я посмотрел вверх – а глаз у меня зоркий, то увидел не архангела, а эту адскую машину с крыльями и грохочущими винтами – ни дать ни взять, сатанинская колесница… В окне или в двери кто-то сидел… Ну, я не понял, как… Это все было очень быстро… Вниз рухнуло что-то тяжелое, я даже пригнулся, потому что это – с руками и ногами – летело прямо на меня!

Тело упало совсем рядом. Оно словно проскользнуло по крутому уступу Акульего зуба, а потом – плюх! Вода стала красной…

Самолет улетел, но я готов поклясться Божьей Матерью, что видел в нем чье-то лицо… Человек смеялся и скинул в море какую-то штуку. И я нырнул, синьор! Каха уже три года не плавал в море, но тут – нырнул… Не знаю, как я достал эту женщину, наверно, нам помогал Господь.

Моя старуха взялась лечить ее сама. Отвары и мази из трав варила, горячку сбивала… Ну, сами посудите, сеньор, куда нам было ее девать, женщину эту? В полиции расспросов не оберешься, в деревне тоже. Одна беда, куда ни кинь. Старуха сообразила – умная она. Говорит, надо больную к «Тессе» подкинуть. Отправились утром на осле и добрались к вечеру… Еле живы остались. А за что, спрашивается? Ведь не за награду – за чистую душу радели.

– Вот так и бывает, Каха. Когда о душе беспокоишься, награда сама приходит. – Берт выложил на стол тысячу американских долларов.

Старик даже онемел, увидев купюру:

– Да мы со старухой отродясь таких бумаг в руках не держали. Куда уж больше – и эти брать боязно… Не привычно-то богатеть в старости.

– А ты лодку себе новую купи. Телевизор. – Посоветовал Берт. – Скажи, Каха, то лицо, что из самолета глядело, на женщину похоже?

– Похоже… Но врать не хочу – разглядел плохо.

– Так что вопрос о виновности Дастина Мориса остается открытым. Для тебя, разумеется.

Сандра открыла сверкнувшие гневом глаза:

– А ведь ты говорил, что все понял про Мориса еще тогда, когда погибла моя мать! Ты знал, что я – следующая жертва «проклятого бриллианта»… Ты видел Дастина с Моной в ванной на вечеринке в твою честь! Ты… ты… – Губы Сандры задрожали, по щекам побежали слезы. – Ты гонял на своих машинах, как одержимый, забывая о живых людях! Я зря завидовала твоей жене, герой Уэлси.

– Сандра! – Берт в сердцах саданул кулаком о подлокотник кресла. – Да, я жил в каком-то своем иллюзорном мире, прячась от проблем. Но я поплатился за это. Я остался совсем один, позволив негодяям убивать и мучать близких мне людей… Ведь я понял, что любил отца лишь после того, как потерял его. И только сейчас я осознаю, что та маленькая Фея, промелькнувшая в моей жизни, по-настоящему дорога мне… Я больше не предам тебя, детка.

– Спасибо. Мне, действительно, нужна твоя помощь.

– Но почему ты вдруг так изменила свое мнение о Морисе?

Сандра отвернулась, глядя на белые поля облаков за круглым окошком. Она никак не могла выдавить из себя страшное признание. Казалось, что сами слова о преступлениях Мориса наделены зловещей силой.

– К несчастью, это, действительно, правда. Мне все рассказал сам Дастин. Это он в сговоре с Клер выбросил меня на камни из самолета… Он не любил меня никогда. И… и… – Голос Сандры задрожал, она бросилась на грудь Берта. – Он убил мою мать…

Берт осторожно поглаживал рыдающую Сандру, изнывая от жалости.