Наконец, Манон закончила завтракать и поднялась из-за стола. Маркус тоже поднялся и встал чуть позади.

— Дети, хватит вымогать у голодных деньги. Им тут не один день жить. Оставьте на следующие трапезы.

Дети понимающе закивали, пряча монетки в кулачках, придворные переглянулись и в едином порыве устремили взгляды, полные мольбы, на герцога. В конце концов, он привёз их сюда.

— Господа, не нужно смотреть на меня так. Я сказал, что еду, в первую очередь, мириться с женой, а охота — это уже сопутствующее развлечение. Вы все сами захотели сопровождать меня… Вы можете уехать, я никого не держу.

— Я уезжаю немедленно, — сказала Климентина.

— А я останусь, — сказал Филирр, — такой экстремальный приём, очень необычно. Будоражит, я в предвкушении охоты… — граф окинул взглядом фигуру Манон, — на кабана. Будет много мяса, господа. Мы как первобытные дикари, будем добывать себе пропитание. Я остаюсь. А Вы, моя дорогая, поезжайте. Дамам здесь без привычного комфорта действительно тяжело.

— Нет уж, я тоже останусь, — процедила Климентина.

— Ну, вы тут решайте, кто остаётся, кто уезжает. Обед нужно заранее с кухаркой обговорить, а то снова овсянку кушать будем, — усмехнулась Манон, кивнула Тиграну и пошла на выход. Он видел, как пальцы Манон и Маркуса на мгновение соприкоснулись, когда она проходила мимо. Тигран видел, что Маркус намеревался следовать за ней, но это прикосновение остановило его.

Манон вышла не оглядываясь. Тигран и Маркус обменялись взглядами: «она — моя». Любовник?.. с кем не бывает. Психанула. Из мести переспала. Тигран тоже переспал с другой женщиной… Квиты… Демон, а что будет, если Манон узнает об этом?.. А может, наоборот, попытаться вызвать её ревность?

Он шёл за ней, любуясь прямой спиной, округлыми ягодицами, затянутыми в эти узкие бриджи, рука в такт шагам помахивала хлыстом. Короткие волосы развивались от быстрого шага.

Манон прошла через тренировочную площадку и остановилась под деревьями начинающегося сада. Тигран смотрел на неё и уже не помнил, зачем они сюда пришли.

— Милорд?

— Манон, тебе не кажется странным, что ты обращаешься ко мне столь официально?

— Милорд, я обозначаю наши с вами границы общения. Я считаю Вас, пока считаю, своим правителем.

— Значит, как твой правитель, я могу приказать тебе? — Тигран приблизился.

— Приказать? — Манон усмехнулась. — Приказать ты можешь, вот только исполню ли я это приказание?

— Ты и Солер — любовники? — без перехода задал вопрос в лоб Тигран.

— Нет.

Тигран выдохнул, но следующая её фраза… сорвала его с места.

— Мы любим друг друга.

Схватив её за руки повыше локтей, вжал в дерево.

— Ты и меня любила.

— Любила.

— Разлюбила?

— Разлюбила.

— И его разлюбишь.

— Может быть, время покажет.

Голос Манон был отстранённым и холодным. Тигран прижался к ней, потёрся щекой о щёку.

— Ма-а-но-он, зачем ты так со мной? Я же люблю тебя.

— Тигран, мне, правда, жаль, что у нас всё так закончилось. Мы оба виноваты в этом. Просто отпусти меня.

— Манон, давай всё забудем. Забудем как кошмар. Начнём всё сначала.

— Тигран, ничего не вернуть и не забыть. У меня всё перегорело. Я ничего не чувствую к тебе.

— А так? — он коснулся губами её губ, — так тоже не чувствуешь? А так? Так? Так?!

Тигран начал осыпать её лицо и плотно сжатые губы короткими, колючими поцелуями.