Перед ним лежала пухлая папка с досье на некоего Добрыню Добрынина. Страницы пестрели мелким шрифтом, фотографиями, копиями документов. Маркиз скрупулёзно изучал каждую деталь.

— Любопытно, — бормотал он, перелистывая страницы. — Поступил в академию без гроша в кармане, а затем прикупил себе дом без поддержки семьи. Ранг взмыл до небес без видимых причин… Редкость. И домик-то приобрёл ещё до повышения ранга, — маркиз прищурился, потирая подбородок. — Хитрец скрывал свои таланты, и весьма умело.

Он продолжал читать, отмечая: блестящие успехи в учёбе, участие в дуэлях, победы без единого поражения. Связи с влиятельными лицами, но ни одного намёка на прошлое.

— Мальчишка, играющий в прятки со всем миром, — усмехнулся маркиз. — Возможно, в нём есть искра. Хотя для моей дочери он точно не пара.

Вспомнив свой первоначальный гнев и желание стереть наглеца с лица земли, маркиз почувствовал, как ярость уступает место любопытству.

Он откинулся на спинку сиденья и уставился в окно, где мелькали огни ночного города.

— Эдуард, — произнёс он, не отрывая взгляда от окна.

Помощник, сидевший напротив, встрепенулся. Его лицо побледнело, глаза блестели от напряжения.

— Да, маркиз?

— Что ты думаешь о Добрыне Добрынине? — маркиз повернулся к нему, внимательно наблюдая за его реакцией.

— Согласно отчётам, талантливый молодой человек, — Эдуард замешкался. — Говорят, у него есть… необычные способности.

— Интересно, — кивнул маркиз. — Чем больше я о нём узнаю, тем больше он напоминает пешку, внезапно ставшую ферзём.

— Вы считаете его опасным? — Эдуард нервно придвинулся ближе.

Маркиз улыбнулся холодной улыбкой, отчего у помощника побежали мурашки.

— Опасным? Возможно. Но не для меня. Скорее, он загадка, которую хочется разгадать.

Эдуард кивнул, хотя явно не до конца понимал мысли хозяина.

— Что прикажете делать, маркиз?

Маркиз на мгновение задумался, затем медленно произнёс:

— Хочу видеть его сразу по приезде. Пригласи его от моего имени. Вежливо, но настойчиво. Желаю лично познакомиться с юношей, который считает, что может безнаказанно целовать мою дочь.

— А если он откажется? — Эдуард нервно сглотнул.

— Откажется? Не думаю, что он настолько глуп. Но если всё же рискнёт, придётся принять меры. И поверь, они ему не понравятся, — маркиз поднял бровь.

— Всё будет выполнено, маркиз, — поклонился помощник.

В салоне воцарилась тишина. Маркиз снова взглянул на ночной город.

— Знаешь, Эдуард, — мягко произнёс он, — есть в этом нечто ироничное. Я, старый волк, возвращаюсь домой из-за какого-то ухажера дочери. Война подождёт, а семейные дела не терпят. Кто бы мог подумать, что самая серьёзная битва развернётся не на поле боя, а за обеденным столом?

Эдуард попытался улыбнуться, но вышла лишь кривая гримаса.

— Вы правы, маркиз. Семейные дела — превыше всего.

— О да, семья — это святое, — маркиз слегка наклонил голову. — Но порой она подбрасывает такие сюрпризы, что враги кажутся предсказуемее.

Он снова открыл папку и, глядя на фотографию Добрыни, тихо произнёс:

— Посмотрим, какая птица залетела в мой сад. Может, из неё и выйдет толк. А может, и нет. В любом случае, будет не скучно.

Автомобиль бесшумно скользил по дороге, увозя маркиза навстречу новой партии в вечной игре интриг и судеб…

* * *

Я стоял на вершине холма, глядя на Викторию. Ветер играл с её волосами, разбросав пряди по плечам. После нашего поцелуя между нами повисло неловкое молчание. Я понял, что тишину нужно срочно нарушить, пока она не превратилась в стену между нами.