Других охранников не было. Когда Нос или Сарапенко приносили пищу, из за открывавшейся двери не доносилось никаких посторонних звуков. Хуже всего было, если Нос ждал Сарапенко за дверью, когда та входила. Мария снова и снова прокручивала в голове все возможные варианты, как убрать Ольгу. Но они наверняка были готовы ко всему. Ни Сарапенко, ни Носа не удастся застать врасплох, если спрятаться за дверью, или притвориться больной или мертвой, или неожиданно напасть. Ей надо было придумать что то необычное и неожиданное. И это должно быть, когда Ольга Сарапенко войдет в холодильник с едой. Мария с горечью подумала, что она так долго избегала еды, а теперь именно еда предоставляла ей единственный шанс на спасение. Она вспомнила, как часто вызывала рвоту, чтобы освободить желудок от съеденного. И какого совершенства в этом достигла. У нее в голове забрезжил план.

По ее прикидкам, до следующей еды оставалось четыре пять часов. И это время надо использовать максимально эффективно.

2

Фабель прищурился, глядя на узкие полоски света, пробивавшиеся через закрытые жалюзи. Голова гудела, а во рту было противно. Он приподнялся на локтях и увидел, что лежит один на широкой низкой кровати. В воздухе стоял непривычно густой запах кофе. Он перевел взгляд на плакат, висевший на стене напротив. На пейзаже, напоминавшем ландшафт неизвестной планеты, стройные скалы были увенчаны темными остроконечными каменными шапками. На окружающем фоне или в лучах восходящего солнца башни казались золотисто красными, а благодаря вырезанным окнам напоминали жилища эльфов или каких то непонятных существ.

– Каппадокия, – пояснила Тансу, вернувшаяся с кухни. На ней был шелковый облегающий халат. – Место называется «Камины фей». Вам приходилось бывать в Турции? – Она присела на край кровати и передала ему чашку с кофе.

– Спасибо, – поблагодарил Фабель. – Нет, не приходилось… Послушайте, Тансу…

Она улыбнулась и приложила палец к его губам.

– Пейте кофе. Вам точно станет легче. Голова болит?

– Немного… Я не привык так много пить.

– В том то и прелесть карнавала – можно позволить себе больше обычного. – Она решительно поднялась. – Мне надо принять душ. А вы пока завтракайте.

– Со мной все в порядке, – заверил Фабель. – Но мне лучше поторопиться. Я хотел купить что нибудь для дочери. Кёльнский сувенир.

– Вы женаты? – поинтересовалась она, хотя было видно, что ответ ее совсем не интересует.

– Разведен.

– Вам повезет, если найдете открытый магазин. Попробуйте на Хоэштрассе – там должно что то работать.

На улице было ясно и морозно, но на свежем воздухе головная боль постепенно стихла. В гостинице Фабель увидел, что весь персонал наряжен в парики и прицепил фальшивые носы. Ему пришла в голову крамольную мысль, что все местные жители просто не знают меры и не умеют остановиться вовремя. Ему захотелось вернуться домой, обратное Гамбург. Поговорить с Сюзанной и оставить все позади. Включая Тансу. Но сначала надо найти Марию и увезти с собой.

Он принял душ и надел свежую водолазку и вельветовые брюки. Его спортивный пиджак весь пропах сигаретным дымом, и он повесил его на шкаф проветриться, после чего накинул пальто и вышел. Он попытался дозвониться до Сюзанны, но, услышав автоответчик, повесил трубку, решив не оставлять никакого сообщения. Потом он позвонил Шольцу по мобильнику и договорился встретиться с ним в управлении полиции и пообедать вместе в столовой. Учитывая, как трудно в этот день было поймать такси, Шольц пообещал прислать за ним служебную машину.

Когда Фабель приехал в управление, его направили в гараж, где как раз монтировалась внушительная конструкция на колесах для участия в шествии. Шольц был занят горячей дискуссией с высоким худым полицейским в форме.