– Вы проверяете скамьи слева, а я – справа.

Они медленно двинулись по проходу. Звуки продолжавшегося карнавального шествия постепенно стихали. Они приблизились к поперечному нефу, и Фабель посмотрел на великолепный золотой саркофаг с мощами трех святых королей. Слева послышался какой то звук.

– Вон там, за ширмой… – прошептал он Шольцу и направил туда пистолет.

– Бога ради, только не стреляйте! Эта «ширма» – алтарь святой Клары! Он бесценен!

– Как и моя жизнь! – Фабель кивнул в сторону триптиха: – Вы заходите оттуда.

Фабель по прежнему держал пистолет нацеленным на алтарь и осторожно продвигался вперед, готовый выстрелить в любой момент. Убедившись, что Шольц на месте, он заглянул за триптих. Неожиданно на него обрушился сильный удар, и он, покачнувшись, выпустил пистолет из рук. Почувствовав, как в щеку уперлось холодное дуло, Фабель поднял глаза и увидел перед собой золотую маску.

– А теперь выходи и брось оружие! – послышался твердый и спокойный голос Шольца. – Или я выпущу тебе мозги!

– Отпусти меня, или он умрет! – сказал человек в маске. – Я это сделаю!

– И попрощаешься с жизнью! – отозвался Шольц. – И победителей здесь не будет, Витренко.

Мужчина убрал пистолет от лица Фабеля и медленно опустил на каменный пол. Потом выпрямился и снял маску. Он оказался темноволосым и гораздо моложе, чем, как представлялось Фабелю, был Витренко.

– Это не он, – сказал Фабель. – Думаю, что это не он.

– Уверены? – переспросил Шольц.

Фабель наклонился, поднял свой пистолет и отошел к Шольцу, держа бандита на мушке.

– Выходи! Ну же!

– Вы правы, Фабель. Я не Витренко. Он уже наверняка скрылся. Он же говорил, что не попадется в ловушку.

– И кто ты?

– Пилип Гнатенко. Никто, по вашим меркам.

– Никто, готовый умереть или отправиться в тюрьму, чтобы выиграть для своего босса несколько минут? – поинтересовался Фабель.

– Если понадобится. Вы ничего не знаете о нашем кодексе чести, Фабель.

– Выйди на свет! Я хочу видеть твое лицо.

Сзади послышался шум, и Фабель резко обернулся.

– Мария?

Фабель не верил своим глазам. Измученное посеревшее лицо с ужасным кровоподтеком на лбу. Чудесные светлые волосы коротко острижены и покрашены в черный цвет, как и говорил служащий отеля. Одета во что то черное и дешевое, а в каждой руке – по пистолету: оба ствола направлены на украинца. Шольц навел на нее свое оружие.

– Все в порядке! – успокоил Фабель. – Это Мария! Та самая, о которой я говорил!

– Если вас не затруднит, – сказал Шольц, – я хотел бы узнать, какого черта здесь происходит!

– Это он! – сказал Мария. – Тот самый дьявол!

– Мы не знаем, действительно ли он Витренко, – возразил Шольц. – Он называет себя его подручным. Думаю, что вам лучше отдать мне свои пистолеты, фрау Клее.

– Глаза, Йен, посмотри на его глаза. Их он изменить не мог!

– Выйди из тени! Ну?! – Фабель по прежнему держал его на мушке.

Тот улыбнулся и вышел на свет. Он слишком молод и слишком темноволос, чтобы быть Витренко. Но когда ему на лицо упали лучи света из высоких сводчатых окон, синий цвет глаз не оставил никаких сомнений в его личности.

– Я решил, что с моей новой внешностью смогу одурачить вас, но, к несчастью, фрау Клее уже общалась со мной раньше.

– Он выдал себя за украинца по имени Тарас Бусленко, – пояснила Мария.

– То есть за полицейского, посланного за ним?

Мария кивнула.

Витренко сложил руки на голове.