— И конвоир тоже живехонек, — ответил, будто мысль его услышал, Ягода.

Все это было совершенно непонятно. Да ведь бежали они, и конвоира пристукнули, и одежду отобрали, а он говорит!..

Или... Или он не о том говорит?..

И вдруг все стало понятно! И стало ужасно обидно...

— Так вы что, вы думаете... Вы обвиняете меня в том, что я принял предложение Звягина и что побег был подстроен им? — вскричал, вскакивая на ноги, Мишель. — Да как вы смеете?!

— А отчего вы так взволновались? — глянул на него с интересом Ягода. — Многие обстоятельства побега, верно, кажутся странными. Например, что вас отпустили за забор.

— Это Паша-кочегар договорился... — пробормотал Мишель, чувствуя, как неубедительно, как фальшиво звучит его голос.

Он совершенно запутался и решительно ничего не понимал, кроме того, что чекист все знает — неужели того ночного гостя, после того как он ушел от них, схватил патруль и он все рассказал?

— Кочегар, говорите? — усмехнулся Ягода. — А вот мы сейчас его спросим!..

Подошел к двери, стукнул в нее кулаком. Дверь тотчас же распахнулась, и в комнату один за другим вошли Валериан Христофорович и Паша-кочегар.

Мишель, выпучивая глаза и подавая тайные знаки, пытался показать им, чтобы они молчали. Но те, видно, не поняли.

— Кто замыслил побег? — без обиняков спросил Ягода.

— Так я, — ответил Паша-кочегар.

— Что вы такое говорите! — вскричал Мишель. — Не слушайте его, бога ради, — побег задумал я!

— Мишель Алексеевич, — с укоризной сказал матрос, — да как же вы, коли это не вы вовсе. Я тот побег предложил, вот и Валериан Христофорович подтвердит.

— Да, истинно так, — кивнул старый сыщик, пряча глаза. — Вы просто, сударь, не все знаете, мы ведь после вас у Звягина были.

— Нуда — были...

— Позвольте!..

Мишель пристально взглянул на матроса и Валериана Христофоровича.

— Так вы что — вы приняли предложение Звягина? — сам себе не веря, спросил он.

— Так и есть, — кивнул матрос. — Отчего ж не принять-то?.. Он ведь, как вы ему отказали, тотчас Валериана Христофоровича к себе призвал да то же самое предложил уж ему. А после — мне.

— И вы... вы согласились?!

— Ну а чего — не гнить же там до второго пришествия.

— Да ведь мы бы там, верно, давно уж Богу душу отдали, — повинно вздохнул Валериан Христофорович.

— А конвоир?.. Или это тоже было подстроено?.. И вы его не били, а так, лишь замахнулись, потому что он был человеком Звягина? — начал все понимать Мишель.

— Ага, — ухмыльнулся довольно Паша-кочегар. — Все, как Звягин велел, так и сделал — как мы встали да конвойный мне мигнул, я его чуток приложил, он упал, и мы побегли.

— А как же крестьяне? — вновь вспомнил про лес Мишель.

— Какие крестьяне?.. Не было никаких крестьян.

— Как не было? — переспросил Валериан Христофорович, который, видно, тоже был посвящен не во все подробности побега.

— Там узлы с одеждой спрятаны были и еда, да еще два солдата костер для дыма и запаха жгли, чтоб сигнал дать, — объяснил Паша-кочегар. — Я аккурат по меткам на них и вышел...

Ай да Звягин, как ловко все подстроил — получил отказ да от своего не отступился, а соблазнил Пашу-кочегара с Валерианом Христофоровичем, с коими за спиной Мишеля уговорился о побеге, а уж те уломали его!

Да ведь, верно, не из желания помочь действовал его старый приятель, а, видно, какую-то каверзу измыслил!

— Что он потребовал с вас за побег? — спросил Мишель.