— О чем? — не выдержали близнецы.

— Я подумала наоборот. Что вдруг мама не сбежала от принца, а убежала к нему. К настоящему принцу… — Голос Лили дрогнул, и Санька с Ванькой сразу поняли, кого она имеет в виду.

— Но ведь он… — залепетал Иван. — Но ведь она…

— А как же мы?.. — заглянул в сестренкины глаза Саша.

— А мы пойдем суп варить! — насупилась Лиля. — Чего застыли? Идите теперь мясо купайте!

Глава 4

У меня было много времени подумать над всем, что со мной случилось. Подумать хорошенько, основательно. Подумать, но не смириться.

Три дня я провела в сильнейшей горячке, серьезно напугавшей обитателей дома баронессы. Мне чудились мои близкие, я буквально видела их в тенях и бликах света, что наползали на меня со всех сторон. Картины прошлого преследовали мой воспаленный ум, заставляя испытывать горе раз за разом.

Я то вновь была в объятиях любимого, то снова переживала его смерть. Боролась со свекровью и свекром, доказывая, что никогда и ни при каких условиях не отдам им детей. Переезжала с севера, обустраивала новую квартиру, хваталась за голову от чудачеств Саньки и Ваньки, пыталась сделать из дочки-сорванца принцессу Лилю.

Всем своим существом я хотела оказаться возле них. Я согласилась бы и душу продать, лишь бы вновь очутиться в нашей квартире и услышать, как дочь отчитывает меня за курение.

Еще два дня я отходила от последствий своего состояния. Заново воспринимая реальность и налаживая контакт с целителем и обиженной на мой поступок баронессой. Во мне, видите ли, разочаровались. Я не осталась в долгу и прямым текстом послала леди Малену со своим разочарованием в пешие дали. Красочно расписав, куда она может засунуть свои чаяния по моему поводу, пока сама не окажется в хрен пойми где, оставив своего жениха в родном мире. Кажется, мадам впечатлилась и прониклась моими словами, потому как вместо недовольства ее лицо выражало крайнюю степень задумчивости. Надо полагать, женщина никогда не ставила себя на место атте.

А через три дня меня выпустили на свет божий, разрешив гулять по саду, составляя компанию баронессе. Та сделала вид, что между нами ничего не произошло, а потому наше общение смело можно было назвать нейтральным. Она делилась впечатлениями от званых вечеров, куда выезжала, рассказывала о красоте столицы, которую мне еще предстояло посетить, иногда вскользь упоминала жениха. Но я однозначно понимала, что близкими подругами с леди Маленой нам не стать. Я и на Земле-то была сиротой, а здесь уж подавно из меня не вылепить леди.

Целитель же взял на себя роль то ли моего психолога, то ли сиделки с навыками профессионального слушателя. Каждый вечер перед сном он заставлял меня выговариваться, жаловаться и иногда выплакиваться, аргументируя это тем, что я не должна копить в себе негативные эмоции.

Вот и сейчас я сидела напротив него и пила чай, мысленно желая поскорее закончить этот «сеанс психотерапии».

— Вам были необходимые ясные мысли, Золя, — подытожил он свою речь, которую я почти полностью пропустила, — вы должны были избавиться от непосильного груза, и вы справились. Я готов приступить ко второму этапу адаптации атте в Триадоне, но для начала… Скажите, что вам снилось во время болезни?

Этот вопрос меня обескуражил, а разъяснения целителя заставили нахмуриться.

Даже мечась в горячке, по словам Герхата, я улыбалась. В такие моменты мой организм начинал интенсивную борьбу, что в итоге и привело к выздоровлению. А потому сейчас он требовал от меня пояснений: о чем таком я думала, потому что это могло помочь в дальнейшей адаптации.

— Дети: двое сыночков и лапочка дочка, — искренне ответила ему. — Я вспоминала их и то, как они проказничали.

Непроизвольно вспомнила тот день, когда Лиля вломилась в ванную комнату, и все обнюхав на предмет табачного дыма, уставилась в потолок, мрачным голосом поведала, что к нам сегодня придет проверка.