— Осторожнее, — прозвучал над ухом ровный голос и крепкие руки стиснули плечи.

Марина уставилась на гладко выбритый подбородок с небольшой ямочкой; потом оглядела

чистое, спокойное лицо; столкнулась с умными бледно-

голубыми глазами и слегка растерялась.

Руки стиснули ее крепче и сдвинули в сторону, освобождая проход входящим внутрь бара

людям.

— Мажарин, привет! — взвизгнула рядом Нинка Савина, хлопнула парня по плечу и

схватила Маринку под локоть. — Марин, пошли! — потащила

подругу за собой, ловко вырвав из рук Мажарина.

— Витя, что это за девка? — спросил Сергей у друга, усевшись за свой столик и глядя на

девицу, которая влетела в него в проходе. Он запомнил ее

яркие голубые глаза и подвижные чувственные губы, чуть тронутые розовым блеском. От

нее насыщенно пахло дорогими духами. Так, что, вдыхая,

потом чувствуешь этот запах во рту, и он становится уже не запахом, а вкусом.

— Где? — Витя повертел головой.

— Вон с Нинкой. В джинсовой куртке.

— А-а, это Маринка Стэльмах. Нинкина подружка, учатся вместе. Мажорка.

— А с каких пор у нас мажорки в Люблино отдыхают? — усмехнулся Сергей, ловя себя на

том, что не может отвести от нее взгляд.

Марина, Марина… Ма-ри-на…

— Не знаю. Она вообще странная. Наверное, от родичей подальше хочет быть. Ну… чтобы

не пасли… мало ли…

— Почему странная? — спросил, всмотревшись в эту Марину пристальнее. Возможно,

чтобы уловить «странность», о которой говорил Виктор.

— Я сильно не вникал. Кажется, что упоротая.

— Наркоманка, что ли? — засомневался Мажарин. Кожа у нее чистая, сверкающая, у

наркоманок такой не бывает.

— Не-е-е, — протянул Витя и дрогнул бровями, — просто по жизни упоротая.

— Это да. Есть такие. Не видел ее ни разу. Что за подружка такая?

— Каникулы же, вот гульки и начались. Они близко не так давно стали общаться.

— Ясно. Отдыхают, в общем, девахи.

— Отдыхают, — без радости кивнул Савин, — а мне только и смотри, чтобы их по кускам

где-нибудь не собирать. Родители же на даче сейчас

живут, так эти вовсю развлекаются. Свобода, блин.

— Свобода — это хорошо, — улыбнулся Сергей своим мыслям и снова бросил взгляд на

соседний столик.

Марина потягивала коктейль через трубочку и с легкой улыбкой слушала Нинкину

болтовню.

Посмотри на меня. Посмотри…

Она словно услышала и посмотрела. Глазами не бегала. Как глянула на него, так спокойно и

застыла. Мажарин усмехнулся и отпустил ее взгляд.

— Нин, а кто это рядом с братиком твоим? Здоровый, который в проходе меня зажал…

— А-а, это Серёга Мажарин, друган Витькин. Учились вместе. Любовь всей моей жизни.

— Правда? — переспросила Марина, вдруг почувствовав непонятное для себя самой

недовольство.

— Шучу, конечно. Лет в шестнадцать я в него была страшно влюблена. Чистой и искренней

любовью. А потом увидела, как он в парке лапает

какую-то тёлку, и любовь прошла.

— Ну да… тёлку лапает… какая теперь любовь…

Марина затянулась сигаретой и, снова поймав на себе взгляд Мажарина, выпустила струйку

дыма. Точно ему. А он это понял и, как оскалившись,

чуть приподняв верхнюю губу, обнажая зубы.

Она улыбнулась. Ему.

— А сейчас у него есть кто-нибудь? — продолжала с интересом расспрашивать подругу.

— У Серёги?

— Угу.