– Конечно, Никуша, – с улыбкой кивнула Марина и поставила перед дочерью тарелку с

супом.

Вероника показательно сморщила нос и отвернулась. Для большей наглядности еще и руки

на груди скрестила: мол, не буду я есть ваш суп.

– Мы же с тобой договорились, помнишь? – внушительно обратился к дочери Сергей. – Не

будешь есть суп, будет болеть живот. Будет болеть

живот, будет что?

– Гастри-и-ит? – протянула слово всё с тем же удивлением в голосе.

– Да.

– Неправда. У меня не может быть гастрита?

– Это почему?

– Папа! – засмеялась, снисходительно глянув на отца. – Какой ты глупый! Потому что я не

собака!

– Логика железная, – хохотнула Марина, – мимо ты, папа, со своими аргументами.

– Не подрывай мой авторитет такими высказываниями, – рассмеялся Сергей и тихо сказал: –

Если бы твой папа был глупый, он бы твою маму не

завалил, и ты бы не родилась.

– Серёжа! – воскликнула Марина.

– Чего? – усмехнулся Мажарин. – Правду же говорю.

– Придержи свою правду, с ребенком же разговариваешь, – смерила его возмущенным

взглядом.

– Она все равно не понимает.

– Она запомнит и будет повторять!

– Пусть повторяет. Наши дети не в сказке живут, они должны знать о жизни всё.

– Удивительно, как с таким подходом к воспитанию, они у нас еще матом не разговаривают.

– Потому что у нас интеллигентные и воспитанные дети.

– Угу, все в отца! Пойду мальчиков к столу позову.

Остаток вечера прошел спокойно, наконец-то на всех домочадцев навалилась усталость

прожитого дня. Мальчишки играли в спокойные игры,

Вероника плескалась в ванной под присмотром отца. Марина, убрав посуду, налила себе

чашку чая и прислушалась: кажется, ванну берут на

абордаж пираты, и больше всех по этому поводу переживает Астик, выражая свое

беспокойство громким лаем.

Астик, неопределенной породы пес, маленький черный живчик на коротких лапках и с

хвостом-колечком, появился в их доме случайно. Прошлым

летом дети подобрали его буквально под забором. Отказать родители не смогли, оставили

собаку себе. Измученного, голодного щенка отмыли и

накормили. Вывели блох, свозили к ветеринару. Негласное прозвище «Блохастик» крепко

привязалось к нему не только потому, что у Астика когда-

то были блохи. «Блохастиком» на трейдерском сленге называют стохастик – индикатор

цены. Вот и приклеил Сергей сразу – Стохастик-блохастик.

И про гастрит не шутил. Бродячий образ жизни дал о себе знать, Астик часто мучился с

животом, поэтому сидел на строгой диете. Его кормили

лечебными консервами и не давали ничего, что могло бы спровоцировать новый приступ.

После ванны Вероника сразу улеглась спать. Мальчишек торопить не стали, разрешив на

каникулах ложиться попозже.

Сергей вернулся на кухню, Марина сидела в тихой задумчивости и листала какой-то журнал,

кажется, появления мужа и не заметив.

Посмотри на меня…

Жена, оторвавшись от журнала, подняла на него яркие голубые глаза и улыбнулась.

Она всегда улыбалась. Всем. Детям. Племянникам. Даже их собаке. И ему. Ему всегда

особенной улыбкой. Она ему улыбалась такой улыбкой, что

Сергею завидовали мужчины. Потому что в ней счастье. И чистое неприкрытое обожание.

Он любил смотреть в ее глаза. В них столько можно прочитать, столько всего увидеть. В

темных зрачках и яркой радужке, как в зеркале, отражалась

вся их жизнь.