-- А его как-нибудь звали? -- спросила мой уважаемый друг.

   -- Нет, его никак не звали, бабушка. Ха-ха-ха! Вот опять! Опять я вас поймал!

   После чего они снова посмеялись и обнялись, и наш мальчик продолжал:

   -- Ладно! И вот у этого мальчика был друг, почти что его ровесник, и учился он в той же школе, а звали его (у этого мальчика почему-то было имя), а звали его... дайте вспомнить... звали его Боббо.

   -- А не Боб? -- переспросила мой уважаемый друг.

   -- Конечно нет! -- ответил Джемми. -- Почему вы, бабушка, подумали, что Боб? Ладно! И вот этот друг был умнейшим, и храбрейшим, и красивейшим, и великодушнейшим из всех друзей на свете, и вот он влюбился в сестру Серафины, а сестра Серафины влюбилась в него, и вот они все выросли большие.

   -- Чудеса! -- говорит мой уважаемый друг. -- Что-то они уж очень скоро выросли.

   -- Вот они все выросли большие, -- повторил наш мальчик, смеясь от души, -- и Боббо вместе с этим мальчиком уехали верхом искать своего счастья, а лошадей они достали по знакомству, но в то же время за деньги: то есть они оба вместе скопили семь шиллингов и четыре пенса, а лошади были арабской породы и стоили дороже, но хозяин сказал, что ему довольно и этого, так как он хочет сделать одолжение мальчикам. Ладно! И вот они нашли свое счастье и галопом вернулись в школу, а в карманах у них было столько золота, что его хватило бы на всю жизнь. И вот они позвонили в тот колокольчик, в который звонят родители и гости (не тот, что на задней калитке), и когда им открыли дверь, провозгласили: "Теперь все равно что во время скарлатины! Все мальчики отправляются домой на неопределенное время!" И тут все громко закричали "ура", а потом друзья поцеловали Серафину и ее сестру -- каждый свою милую, никак не чужую, -- а потом приказали немедленно заключить варвара под стражу.

   -- Бедняга! -- проговорила мой уважаемый друг.

   -- Немедленно заключить его под стражу, бабушка, -- повторил Джемми, стараясь принять строгий вид и давясь от смеха, -- и его каждый день кормили теми обедами, которыми кормят мальчиков, и пил он полбочонка того пива, которое они получают, а больше ему ничего не давали. И вот начались приготовления к двум свадьбам, и были там большие корзины с провизией, и соленья, и сласти, и орехи, и почтовые марки, и вообще разные разности. И вот все так развеселились, что выпустили варвара на свободу, и он тоже развеселился.

   -- Я рада, что его выпустили, -- говорит мой уважаемый друг, -- ведь он только исполнял свой долг.

   -- Да, но ведь он исполнял его слишком усердно! -- воскликнул Джемми. -- Ладно! И вот этот мальчик с невестой в объятиях сел верхом на лошадь и ускакал прочь, и он все скакал и скакал, пока не прискакал в одно место, где у него жили бабушка и крестный, -- не вы, заметьте себе!

   -- Нет, нет! -- сказали мы оба.

   -- И там его приняли с большой радостью, и он набил буфет и книжный шкаф золотом и засыпал золотом свою бабушку и своего крестного, потому что оба они были самые добрые, самые хорошие люди на свете. И вот когда они сидели по колено в золоте, послышался стук в дверь, и это оказался Боббо (тоже верхом на лошади, с невестой в объятиях), а приехал он сказать, что навеки снимет за двойную плату все меблированные комнаты, которые не нужны этому мальчику, этой бабушке и этому крестному, и что все они будут жить вместе и будут счастливы! И так оно и было и будет всегда.