Наверное, именно поэтому я не только помог ей выйти из экипажа, но поддержал под локоть и даже тихо сказал:

– Все хорошо, леди. Вы в безопасности.

Незнакомка так же естественно и бесхитростно улыбнулась.

– Спасибо.

И вот тогда у меня в голове, наконец, появилось определению тому чувству, которое совершенно неожиданно возникло при виде этой совсем еще юной леди. Она вызывала безотчетное желание помогать, оберегать, защищать. Именно вот этой, совершенно естественной и правильной реакцией, которая свойственна всем искренним, ранимым и чистым душой девчонкам.

Наверное, именно это чувство испытывают мужчины, оказываясь рядом с подобной девушкой. И, возможно, именно оно заставляет их торопливо прятать то грубое, местами даже злое и колючее, что они не стремятся таить в обычной жизни. А заодно вызывает желание казаться лучше, честнее, чище обычного. Лишь для того, чтобы случайно не поранить эту совершенно неповторимую душевную красоту.

– Спасибо, сударь, – отчего-то зардевшись, повторила незнакомка, запоздало отпуская мою руку. – Я действительно испугалась. Но все хорошо, что хорошо закончилось.

– Нам просто повезло, Иви, – немного резче, чем следовало, заметила леди Эмильена. А потом заметила кучера и грозно свела брови к переносице. – Стротош, негодяй! Ты что, убить нас надумал?!

– Да что вы, милостивая госпожа?! Как можно?!

– Да?! А что это тогда сейчас было?!

Я поклонился необычной леди и, не имея ни малейшего желания становиться свидетелем скандала, отвернулся, все еще находясь под впечатлением. Но прежде, чем свернуть за угол все-таки не выдержал – обернулся. И не сдержал улыбки– маленькая мышка тоже смотрела мне вслед. И она тоже улыбалась. Такая слабая, беззащитная, уязвимая…

Не то что я. Что в прошлом, что в настоящем. Собственно, за последние годы о Марине Извольской вообще следовало забыть. Но у меня, если честно, и тогда не получалось быть очаровательно беспомощной. В том числе, беспричинно плакать, долго страдать или просить кого-то о помощи. И, наверное, в том числе и по этой причине мне не везло с мужчинами. Ну а теперь и подавно не стоило вспоминать прошлое. Хотя кое-что во мне сегодня изменилось.

«Пожалуй, таких девушек все-таки стоит спасать, – подумал я уже в гостинице. – Но как же жаль, что их с каждым годом становится все меньше».

Последний месяц зимы стал для меня самым сложным в плане ожидания. Время, как назло, тянулось неспешно. Все дела, которые я мог переделать, давно были закончены. В воздухе наконец-то стало чувствоваться приближение весны. По ночам прекратило подмораживать. Затем по утрам в лесу призывно зачирикали первые птицы. А недели через три после нашего возвращения из Трайна в крепость вернулся Ворчун.

Ох, как же я был рад его видеть… и с каким удовольствием мы промчались по восточному берегу, пугая всякую мелочь своим слаженным рыком…

За зиму ашши заметно прибавил в весе, заматерел, стал еще более внушительным. Да и зиму он провел с пользой – оказывается, за эти месяцы мой белоснежный брат обзавелся подругой.

Это была прекрасная новость. Я был бесконечно рад за Ворчуна и его безымянную даму сердца. Но еще больше порадовался через неделю, когда узнал, что на западный берег подошла остальная стая, к которой, как оказалось, присоединились две других волчьи семьи, и теперь вместо почти трех десятков их стало шесть с половиной.

Неожиданная новость привела графа в прекрасное расположение духа, и вместе со стремительно шагающей оттепелью в Истрикские леса снова стали выезжать дозорные отряды. Сперва осторожно, разведывая случившиеся за зиму перемены.