— Она знает, что готовит для нее Этельхельм, — объяснил я Финану.

— Знает?

— У нее есть лазутчики, как и у него, и они доложили ей, что, как только Эдуард умрет, Этельхельм увезет ее в Вилтунскир. Ее поместят в монастырь, а детей пристроят ко двору Этельхельма.

— Что означает, — медленно проговорил Финан, глядя на летнее море, — что обоим мальчишкам перережут глотки.

— А быть может, с ними очень кстати приключится какая-нибудь хворь.

— Так что же мы будем делать? Спасать ее?

— Спасать ее, — подтвердил я.

— Но Господь мой Иисус! — воскликнул в сердцах мой друг. — Ее же охраняет королевская дружина! Да и Этельхельм с нее глаз не спустит.

— Она уже перебралась с сыновьями в Кент. Сказала мужу, что хочет помолиться за него перед усыпальницей святой Берты, но на самом деле намерена собрать войско, чтобы защитить себя и мальчиков.

— Боже правый! — Финан выглядел пораженным. — И люди пойдут за ней?

— Почему нет? Припомни, что отцом ее был Сигехельм.

Сигехельм, олдерменом Кента, погиб в бою с данами в Восточной Англии. Он был богат, но даже близко не мог сравниться с Этельхельмом. Его сын Сигульф унаследовал отцовские богатства, а заодно и его дружинников.

— У Сигульфа, вероятно, человек триста, — прикинул я.

— А дружина Этельхельма вдвое больше, по самой скромной оценке! А за ним еще и королевское войско!

— Эти воины будут следить за Этельстаном в Мерсии, — возразил я. — Кроме того, если Эдгифу и ее брат выступят против Этельхельма, у них найдутся сторонники.

Надежда призрачная, но исключать такой поворот не стоило.

Финан нахмурился:

— Мне казалось, что клятву ты дал Этельстану, а не Лавандовым Титькам.

— Моя клятва принадлежит Этельстану, — подтвердил я.

— Но Эдгифу будет ожидать, что ты сделаешь следующим королем ее сына!

— Эдмунд слишком мал, — ответил я. — Совсем младенец. Витан ни за что не выберет его королем, пока он не вступит в возраст.

— К этому времени на троне прочно будет восседать Этельстан, и у него родятся свои сыновья!

— А я к тому времени уже умру. — Я снова коснулся молота.

Финан хохотнул безрадостно:

— Так, значит, мы плывем, чтобы принять участие в кентском восстании?

— Возглавить его. Это мой лучший шанс убить Этельхельма.

— Но почему бы не примкнуть к Этельстану в Мерсии?

— Потому что как только западные саксы прознают, что Этельстан использует нортумбрийские войска, то истолкуют это как объявление войны со стороны Сигтригра.

— Если Этельстан победит, это не будет иметь значения!

— Но у него меньше людей, чем у Этельхельма, и меньше денег. Лучший способ помочь ему — убить Этельхельма.

Далеко на востоке показалось пятнышко паруса. Я наблюдал за ним до тех пор, пока не убедился, что корабль идет на север и пройдет далеко от нас.

— Пропади пропадом твои клятвы, — произнес вполголоса Финан.

— Согласен. Но не забывай, что Этельхельм пытался убить меня. Так что клятва не клятва, но за ним должок ценою в жизнь.

Финан кивнул. Это объяснение было веским в его глазах, даже когда он верил, что наш поход — безумие.

— А как его племянник? Что будет с ним?

— Эльфверда мы тоже убьем.