Сражение под Авеневоли обошлось без волшебства, а в Беклаваце чарами заправляли другие. Теперь же, командуя один, граф терялся, когда дело касалось магии, сомневался и не мог действовать решительно. Хильдрет расставил заклинателей, как обычных солдат, и те умирали понапрасну. Братья были самым ценным оружием, а полководец губил колдунов, не понимая ни их возможностей, ни слабых сторон. Готфрид принялся обшаривать чужие памяти в поисках Сагиса Грухалы, «синего» предателя. Арант заметил и помог, указав на души чародеев, убитых им. Многие жертвы Турека были величайшими магами древности — теми, чьи имена вошли в легенды. Однако нужных сведений Арант у них так и не нашел.

— Эй, посланец! — подозвал Меченосец одного из юнцов, крутившихся возле графа. — Принеси мне список всех братьев Мурафа. Выясни, где они, какие у каждого силы и умения.

Возможно, хоть так память отзовется?

— Зачем это? — сурово спросил генерал.

— Очевидно, мы сами не справимся с летунами, так почему бы нам не обратиться к тем, кто может? Думаю, мы слишком увлеклись обороной.

Хильдрет всегда защищался лучше, чем наступал. Еще молодым наемником он создал себе репутацию, охраняя мелких дворян от сильных соседей. Именно это умение обратило на него внимание Эльгара. Настоящим чудом Авеневоли была не победа, а удачная атака в исполнении Хильдрета. Идти вперед он не любил, а когда решался, получалось, как правило, вроде недавней битвы под Катишем.

Задав пару вопросов, граф все же позволил Готфриду исполнить задуманное.

— Он уже так давно в этой битве висит на волоске, что готов хоть с кем ответственностью поделиться, — прошептал Рогала.

— Если проиграем, уже никто никого ни в чем не обвинит — некому будет. А спасти нас может только чудо.

— А, ну тогда народ уж точно выстроится в очередь делить заслуги за победу. Но ты носа не вешай. У Алера тоже есть проблемы. К примеру, резервы закончились. Он застрял, выдыхается.

— Извини, я отойду на минуту.

Готфрид вернулся через двадцать. Он потратил время на разговоры с гвардейцами, солдатами, ополченцами и выяснил, что те вовсе не так пали духом, как предполагалось. Как один, бойцы еще твердо верили в победу, Добендье и графа Кунео. Рогала, выслушав его, ухмыльнулся.

— Хочешь видеть, как взлетает боевой дух — сюда посмотри!

Граф созывал силы для атаки на вентимильцев, занявших стены. Наступление вот-вот должно было начаться.

— Что он собрался делать?

— У старого лиса есть пара тузов в рукаве. Про эту хитрость знали только Эльгар да пара инженеров. Наверняка даже миньяков душегляд просмотрел, — усмехнулся гном. — Между Мурафом и фортами прорыты туннели, причем с обваливающимися крышами. И в гарнизонах не знали. Это чтоб дрались до последнего, не рассчитывая улизнуть.

Готфрид снова подумал, что недооценил упорство и способности графа. Тот хотел оборонять форты, лишь пока Алер тратит солдат на их штурм, а теперь отзывал защитников.

Юноша осмотрелся. Очевидно, Маноло уже уведомил господина, и отряды вентимильцев кинулись назад, к крепостям, надеясь захватить туннели до того, как они обвалятся.

— Опоздали, — заключил Рогала.

Куски пшеничного поля рушились один за другим. А из подвалов Мурафа донеслись радостные крики: прибыли гарнизоны!

— Наступать лучше сейчас же, пока противник в растерянности, а мы радуемся удаче, — посоветовал Готфрид.

Все приготовились к атаке. Магов разделили по способностям; если повезет, с летунами справятся. Главный колдовской козырь — тошнотворный газ. Обнаружилось, что один из «белых» братьев употреблял его для защиты дальней башни.