|
– Я ухожу, – тихо, но очень четко объявил он и так и сделал. Фафхрд не поднял глаз. Он опускал в жаровню второй черный камешек. Северянин снял браслет, подаренный ему Немией, и поднес его поближе к глазам; потом он сказал: «Медь…. стекло», разжал пальцы и уронил браслет в разлитое на столе вино. После того как Мышелов ушел, Фафхрд осушил свою переполненную кружку; затем осушил кружку Мышелова, вновь наполнил ее и продолжал отхлебывать вино, опуская один черный камень за другим в пылающую жаровню. *** Немия и Очи Ого уютно сидели рядышком на роскошном диване. Обе были в пеньюарах. Несколько горящих свечей создавали желтоватый полумрак. На низком, отражающем свет столе стояли хрупкие графины с вином и ликерами, хрустальные бокалы с тонкими ножками, золотые блюда со сладостями и деликатесами, а в самом центре лежали две одинаковые по размеру кучки драгоценных камней, сверкающих всеми цветами радуги. – До чего же жуткие зануды эти варвары, – заметила Немия, деликатно подавляя зевак, – хотя изредка они и могут приятно пощекотать чувства. У этого было чуть побольше мозгов, чем у всех прочих. Я думаю, он мог бы догадаться, в чем тут дело, если бы только я не совместила настолько точно два щелчка, когда застегивала на его запястье браслет с фальшивым кошелем и одновременно – мой медный подарок. Удивительно, как легко загипнотизировать варваров медью с любыми кусочками стекла, похожими по цвету на рубины и сапфиры – я думаю, что эти три первичных цвета парализуют их примитивные мозги. – Умница, умница Немия, – ворковала Очи Ого, нежно лаская собеседницу. – Мой малыш тоже чуть было не догадался, в чем дело, когда я подменила ящичек, но потом он начал угрожать мне своим ножом и увлекся этим. Он даже уколол меня между грудей. Я думаю, что у него грязное воображение. – Дай я сотру поцелуем эту кровь с твоей груди, дорогая Очи, – предложила Немия. – О, как это ужасно…. как ужасно. Вздрагивая от целительных процедур Немии, у которой был слегка шершавый язык. Очи сказала: – Почему то он очень нервничал насчет Ого. Ее лицо утратило всякое выражение, выпяченные губки слегка приоткрылись. Богато задрапированная стена напротив издала торопливый звук шагов, а затем прокаркала сухим, хриплым голосом: – Открой свой ящичек. Серый Мышелов. А теперь закрой его. Девочки, девочки! Прекратите свои сладострастные игры! Немия и Очи, смеясь, прижались друг к другу. Очи сказала своим естественным голосом, если таковой у нее был: – И он ушел, все еще думая, что Ого существует. Я совершенно уверена в этом. Боже, ну и бесятся же они, наверное, сейчас! Немия откинулась назад и заметила: – Я думаю, нам придется принять кое какие специальные меры предосторожности, чтобы они не могли вломиться к нам и забрать свои драгоценности. Очи пожала плечами. – У меня есть пять мингольских наемников. Немия ответила: – А у меня есть три с половиной душителя из Клеша. – С половиной? – переспросила Очи. – Я посчитала Икси. Нет, серьезно! Очи нахмурилась на время, которое занимает половина удара сердца, потом решительно тряхнула головой. – Я не думаю, что нам стоит беспокоиться о том, что Фафхрд и Серый Мышелов могут напасть на нас. Их гордость будет уязвлена тем, что мы, девушки, надули их, и они немного посердятся, а потом бросятся на край света в погоню за каким нибудь приключением. – Приключения! – сказала Немия таким же тоном, каким говорят: «Выгребные ямы и уборные!» – Понимаешь, на самом деле они слабаки, – продолжала Очи, воодушевляясь. – У них совершенно нет желаний, амбиций, настоящей страсти к деньгам. К тому же, будь они у них, – и не проведи они столько времени в мрачных местах вдали от Ланкмара – то им было бы известно, что король Илтхмара воспылал страстью к драгоценностям, которые невидимы днем, но сверкают ночью, и предложил за мешок звездных камней половину своего королевства. |
