Леночка наконец спохватилась, вспыхнула и заговорила:

— Извините за вторжение. Я — Лена, жена Игоря, — она зачем-то указала подбородком на Гарика. — Он так много о вас рассказывал, мне захотелось посмотреть, познакомиться…

Прозвучало довольно беспомощно, но Вася к этому моменту уже сориентировался, бросился к ней, стал помогать снять куртку, попутно приговаривая:

— О чем вы говорите? Какие тут извинения! Мы очень рады! Проходите, проходите, пожалуйста!

На Гарика он бросил взгляд, исполненный негодования.

Тут все как-то разом засуетились, загалдели хором, все испытывали потребность загладить неловкость. Мирела, вообще-то не особенно приветливая, с чего-то вдруг сделалась чрезвычайно весела и ласкова, обнимала гостью за плечи, усаживала за стол, что-то такое щебетала. Все это — сияя улыбкой, с видом человека, только что получившего хороший подарок.

Неловкость, однако, никуда не делась, да и не могла деться. Для этого требовалось как минимум усилие всех действующих лиц. Леночка же не делала решительно ничего, чтобы помочь разрядить обстановку. Она покорно ела то, что подкладывали ей на тарелку, выпила рюмку водки, но не говорила ни слова. Сидела неподвижно, отрешенно уставившись в стол прямо перед собой. Гарик тоже не делал попыток облегчить положение. Так просидели минут пятнадцать, перекидываясь мучительно короткими репликами, после чего Гарик вдруг впервые за все время обратился прямо к жене:

— Как ты меня нашла?

— Я же знаю этот поселок… Ты же мне говорил… показывал раньше… Ты не помнишь? — Вид у Леночки сделался совершенно несчастный.

Гарик, не отвечая, встал и вышел в соседнюю комнату. Леночка вскочила и, пробормотав на ходу какое-то извинение, побежала следом за ним.

— М-да-а… — мрачно протянул Илья.

— Это что же такое было? — ошарашенно осведомился Вася.

Женькино лицо выражало сложную смесь изумления с возмущением.

— Он что же — запретил ей приезжать, что ли?

— Почему — запретил? Не взял…

— Все равно — черт-те что! Так себя не ведут!

С этим трудно было спорить. И не очень понятно, что делать дальше.

Так прошло минут десять. Потом дверь открылась, Гарик вошел в комнату и с самым безмятежным видом плюхнулся на диван. Все переглянулись в растерянности.

— Прости, пожалуйста, а где… твоя жена? — нервно поинтересовалась Лера.

В эту же секунду за окном зашумела машина.

— Жена-то? — рассеянно переспросил Гарик. — Уехала она. Я ее через заднюю террасу выпустил. Слышишь, уезжает? На машине на нашей уехала. О-па! Так что теперь я здесь ночую, хошь не хошь. — Тут он обвел взглядом всю компанию, оценил выражение лиц и как будто спохватился: — Ребята, вы чего? Вы сердитесь, что ли? Извините, ради бога, что так вышло! Да вы не волнуйтесь, ничего страшного — ну проблемы у нас, да — проблемы, а у кого их нет? Завтра разберемся на свежую голову.

И — странное дело: ведь не то чтобы он кого-нибудь убедил и поведение его не стало казаться более нормальным — да нет, конечно, ничего подобного.