«Китайцы, возможно, являются торговыми нацистами, – подумал сотрудник Министерства финансов, – но уж никак не нацистами по отношению к собственному здоровью».

– Какое у вас мнение относительно хода переговоров? – раздался голос за его спиной. Гант обернулся и увидел того же низенького китайца, который не давал ему покоя во время торжественного приёма. Его звали Хуэ Ма, вспомнил Гант, ростом пять футов и ничуть не больше, с непроницаемыми глазами игрока в покер и определёнными актёрскими способностями. Американец напомнил себе, что этот тип умнее, чем кажется на первый взгляд. Как ему теперь обращаться с ним? Когда возникают сомнения, решил Гант, надо полагаться на правду.

– Я впервые наблюдаю дипломатические переговоры. Они кажутся мне удивительно скучными, – ответил Гант, поднося к губам чашку с ужасным китайским кофе.

– Ничего не поделаешь, это нормально, – ответил Хуэ.

– Вот как? Деловые переговоры ведутся иначе. Каким образом удаётся достигнуть какого‑нибудь результата?

– Для достижения каждой цели необходим свой путь, – сказал ему китаец.

– Пожалуй. Можно задать вам вопрос? – спросил «Телескоп».

– Попытаюсь ответить.

– Почему поднялся такой шум из‑за Тайваня?

– Почему поднялся такой шум, когда началась ваша Гражданская война? – хитро ответил вопросом на вопрос китаец.

– Ну хорошо, но прошло пятьдесят лет, почему не попробовать объявить ничью и начать все сначала?

– Для нас это небольшой промежуток времени, – ответил Хуэ с высокомерной улыбкой.

– О'кей, а вот мы в Америке называем это жизнью в прошлом. – Вот тебе, мерзкий китаеза!

– Это наши соотечественники, – настаивал Хуэ.

– Но они приняли иное решение. Если вы хотите вернуть их обратно, сделайте это выгодным для них. Понимаете, постарайтесь достигнуть такого же высокого уровня жизни, как у них на острове. – Ты понял это, нищий коммунист?

– Если один из ваших детей убежал из дома, вы разве не будете стараться вернуть его?

– Возможно, но я буду звать его, а не угрожать, особенно если у меня нет возможности угрожать ему с достаточной эффективностью. – А ваши Вооружённые силы просто дерьмо. Это говорили ему во время инструктажа перед отъездом в Пекин.

– Но если посторонние люди убеждают его убежать из дома и не подчиняться отцу, разве вы не будете возражать?

– Послушай, приятель, – отозвался Гант, стараясь не показывать охватившую его внутреннюю ярость – или так ему казалось. – Если вы хотите заниматься бизнесом, то давайте заниматься бизнесом. Если хотите тратить время на пустую болтовню, будем болтать без конца. Но я ценю своё время и время своей страны, так что давайте отложим болтовню до следующего раза. – И тут Гант понял, что он не дипломат и не сможет одержать верх в такой игре. – Как видите, у меня нет таланта в подобных переговорах. У нас есть люди, умеющие заниматься этим, но я не принадлежу к их числу. Я один из тех американцев, которые работают по‑настоящему и зарабатывают настоящие деньги. Если вам нравится такая игра, отлично, но это не моя игра. Думаю, что терпение – хорошая вещь, но не в том случае, когда оно мешает достигнуть цели. Мне представляется, что ваш министр упустил что‑то из вида.

– Что именно, господин Гант?

– Все равно мы получим в результате этих переговоров то, что нам нужно, – сказал Гант маленькому китайцу и тут же понял, что этими словами засунул ногу себе в рот до самого колена.

Он поспешно допил кофе и направился в туалет безо всякой необходимости.