В аду

Андре Дюпон стоял у ограждения левого борта рыболовецкого траулера и со священным ужасом наблюдал за тем, как самое страшное животное, когда-либо населявшее нашу планету, рассекает поверхность океана в ста тридцати ярдах восточнее траулера, причем существо это явно мучилось от невыносимой боли.

Терри, завернувшись в шерстяное одеяло, подошла к Андре Дюпону; по щекам девушки текли слезы. Она видела, как воспламенилось водородное топливо, и сразу поняла, что именно сделал Джонас. Только сейчас Терри осознала, насколько глубоки ее чувства к этому человеку… покинувшему ее следом за Ди Джеем.

Леон Барр в рулевой рубке спорил с хозяином траулера, пытаясь убедить того, что включенные двигатели судна могут привлечь внимание мегалодона. Хозяин судна обматерил Барра, обматерил Дюпона, но все-таки согласился выключить двигатели.

Пищеварительный тракт мегалодона был относительно коротким, но слишком эластичным. Из глотки пища проходила через пищевод, где достигала сфинктера, сокращающегося мускульного кольца, которое регулировало, что пускать, а что нет в желудок. Все, что попадало в желудок, подвергалось агрессивному воздействию желудочного сока, обладающего высокой кислотностью.

Желудок мега занимал двадцать процентов общего объема тела. Мускульные стенки желудка содержали продольные складки, благодаря чему он мог растягиваться или сжиматься подобно аккордеону. Еще один сфинктер защищал двенадцатиперстную кишку – передний отдел тонкой кишки. Двенадцатиперстная кишка переходила в расширенный отдел кишечника, получивший название толстой кишки. На ее стенках имелись поперечные складки так называемого спирального клапана. Похожий по своей форме на штопор, спиральный клапан вращался в тонкой кишке мега, совсем как «Слинки», обеспечивая более эффективное усвоение питательных веществ.

Благодаря своей необычной форме этот орган имел еще одно свойство: он помогал отрыгивать непереваренную пищу. Во время этого процесса, который называется эверсией, желудок выворачивался через рот, словно розовый воздушный шарик, сбрасывая в водную среду содержимое пищеварительного тракта.

Пламя, вылетевшее в результате сгорания водорода в двигателе «Эбис глайдера», обожгло жаберные дуги мегалодона. Челюсти мега, кружившегося в воде, открылись в результате внезапного чудовищного спазма – это желудок попытался отрыгнуть восьмифутовую капсулу.

Джонас пришел в себя, глайдер бросало в темноте из стороны в сторону от непроизвольного сжатия мышц мега, пытавшегося исторгнуть посторонний предмет из пищевода. Однако отверстие было слишком узким, и нос глайдера не мог пройти через спазмированный сфинктер. После дюжины попыток спиральный клапан перестал сжиматься, и глайдер оказался в угольно-черных недрах.

Джонас, дрожа мелкой дрожью, потянулся к карману на молнии у левой ноги. Обнаружив электрический фонарь, он направил мощный луч на носовой обтекатель.

– Господи… О боже!

Фонарь высветил блестящие розовые внутренности желудка, в котором, как в водовороте, кружились частично переваренные мерзкие ошметки. Горячие куски с трудом узнаваемого китового жира ударялись о нос мини-аппарата. Джонас почувствовал приступ тошноты, но не смог отвести глаз. Он увидел остатки головы морской свиньи, чью-то кроссовку, куски дерева, а затем нечто такое, отчего его едва не вывернуло наизнанку.

Верхняя часть туловища человека Лицо было сильно обожжено желудочным соком, но вполне узнаваемо.

Даниельсон.

У Джонаса забурлило в животе, он вскрикнул, но крик заглушил подступивший к горлу рвотный позыв. Стенки пищевода сомкнулись над ним, его зажало в тисках страха. Глайдер сильно накренился и закружился вместе с растекающимися останками бывшего командира Джонаса – это мегалодон, пытаясь унять боль, стал опускаться на глубину.

Бад Харрис стоял по щиколотку в воде в машинном отделении своей яхты и нетерпеливо наблюдал за тем, как пилот вертолета, атаковавшего яхту, проверяет компрессию одного из двигателей.