|
В углу кухни нашлись старые газеты. Еще через несколько минут в печке заурчало, и Мегрэ встал перед ней в характерной для неги позе - плечи расправлены, руки заложены за спину. В сущности, эта старуха Люкаса не такая уж сумасшедшая. Они поехали к ней. В такси она болтала без умолку, но иногда украдкой присматривалась к спутникам, проверяя, какое впечатление производит на них ее рассказ. Дом ее, расположенный меньше чем в ста метрах от кафе, маленький, двухэтажный, с садиком, тоже был того типа, который именуют “особнячком”. Сперва Мегрэ недоумевал, как, живя на той же стороне набережной, старуха могла увидеть то, что происходило на улице в известном удалении от нее, тем более после наступления темноты. - Вы что же, все время стояли на тротуаре или на пороге? - Нет, сидела дома. Она оказалась права. В передней комнате, на редкость аккуратной и чистенькой, были не только окна на реку, но еще одно, боковое, через которое просматривался большой кусок набережной в направлении “Маленького Альбера”. А так как ставен на окнах не было, фары остановившейся неподалеку машины не могли не привлечь внимания старухи. - Вы были дома одна? - У меня была госпожа Шофье. Г-жа Шофье, акушерка, жила на соседней улице. Это проверили, все подтвердилось. Вопреки тому, что можно было предположить по облику старухи, в доме все напоминало жилье обычной одинокой женщины. Никакого хлама, которым так охотно окружают себя гадалки. Напротив, светлая мебель, явно купленная на бульваре Бар-бес, пол покрыт желтым линолеумом. - Так должно было случиться, - твердила старуха. - Вы прочли, что написано на фасаде его кафе? Он либо был посвящен в тайны нашего ремесла, либо совершил святотатство. Она поставила греться воду для кого-то: ей хотелось, чтобы Мегрэ непременно выпил чашечку. Потом она объяснила, что “Маленький Альбер” - название трактата по магии, восходящего не то к XIV, не то к XV веку. - А если его действительно зовут Альбер и он действительно низенький? - возразил комиссар. - Я знаю: он маленького роста. Я часто его видела. Но только этим дело не объяснишь. Есть вещи, с которыми опасно шутить. О жене Альбера старуха отозвалась так: - Брюнетка, высокая, не очень опрятная - от нее вечно разит чесноком. Я не польстилась бы на ее стряпню. - Давно у них закрыты ставни? - Не знаю. Я пролежала в постели весь следующий день после того, как видела машину, - грипп. А когда встала, кафе было уже закрыто, и я подумала: “Так-то лучше”. - Там бывало шумно? - Нет. Туда мало кто заглядывал. Приходили завтракать рабочие с крана, вон того, на набережной. Потом кладовщик из подвалов Сесса, виноторговца-оптовика. Еще забегали матросы с речных судов пропустить стаканчик у стойки, и все. Она настойчиво допытывалась, в каких газетах появится ее фотография. - Главное, я запрещаю сообщать, что гадаю на картах. Это равно как пропечатать, что вы - полицейский. - А что тут обидного? - Ничего, но мне это повредит. На этом Мегрэ и расстался со старухой. Он допил кофе и вместе с Люкасом направился к угловому дому. Люкас машинально нажал на ручку двери, и та открылась. Странное дело! Это маленькое бистро простояло незапертым по меньшей мере четыре дня, и никто не покусился ни на бутылки на стеллаже за стойкой, ни на деньги в ящике под кассовым" аппаратом. |
