|
- А я из Шера, - ответил Шеврие. - Значит, познакомились с Альбером не у себя в захолустье. Он-то был настоящий северянин. Не из Туркуэна ли, Жюль? - Нет, из Рубэ. - Один черт! - Он часом не работал около Северного вокзала? - вступил в разговор Мегрэ, что было естественно в кафе, рассчитанном на немногих завсегдатаев. - Да, в “Циферблате”. Прослужил лет десять официантом в одной пивной, а уж потом тут обосновался. Мегрэ задал свой вопрос не случайно. Он знал, что перебравшиеся в Париж северяне стараются селиться поближе к своему вокзалу, образуя форменную колонию в районе Мобежской улицы. - Не там ли он Нину и подцепил? - Там или не там, а повезло ему крупно. Не в смысле разных пустяков, конечно... А вот что касается жизни без забот... - Она южанка? - Южнее не бывает. - Марсель? - Тулуза... Выговор у нее такой, что диктор ихнего радио и тот за парижанина сойдет... Счет, малышка... А как насчет традиций, хозяин? Шеврие растерянно поднял брови. Мегрэ, сообразив, в чем дело, поспешил ему на помощь: - Верно. Когда заведение переходит в другие руки, полагается это обмыть. Завтракать пришли всего семь человек. Кладовщик из подвалов Сесса, хмурый субъект в возрасте, сел в углу, злясь на все сразу - на непривычную кухню, на чужой прибор, который ему подсунули вместо его собственного, на белое вино, которое ему подали вместо привычного красного. - Лавочка становится похожа на все остальные. Всюду одно и то же, - пробурчал он, уходя. Шеврие утратил свою утреннюю оживленность. Одна лишь Ирма воспринимала жизнь в розовом свете, весело жонглируя блюдами и стопками тарелок, а за мытьем посуды даже замурлыкала песенку. К половине второго в кафе остались только Мегрэ с Люкасом. Начинались пустые часы, когда в заведении не бывает посетителей, разве что завернет утолить жажду прохожий да заглянет пара речников, ожидающих конца погрузки. Мегрэ переел - вероятно, чтобы сделать приятное Ирме, - и теперь, выставив живот, неторопливо покуривал трубку. Луч солнца грел ему ухо, и комиссар, казалось, блаженствовал, как вдруг его ботинок чуть не отдавил Люкасу пальцы на ноге. По тротуару прошел человек. С любопытством заглянул в окно кафе, помедлил, повернул назад и направился к двери. Роста он был среднего. На голове ни шляпы, ни кепки. Волосы рыжие, лицо веснушчатое, глаза голубые, губы мясистые. Он повернул ручку и все так же неторопливо вошел. В походке его чувствовалось что-то звериное, в каждом движении - предельная настороженность. Его вконец стоптанные ботинки были нечищены уже много дней. Костюм поношенный, рубашка сомнительной свежести, галстук плохо повязан. Он напоминал кота, который входит в незнакомую комнату и озирается, чуя неведомую опасность. Интеллект у него был, видимо, ниже среднего: такие глаза, где читаются только инстинктивная хитрость и недоверчивость, часто бывают у деревенских дурачков. Мегрэ и Люкас явно встревожили его. Не сводя с них глаз, он бочком подобрался к стойке и постучал монетой об оцинкованное железо. Появился Шеврие, подкреплявшийся в кухне. - Что желаете? Незнакомец опять заколебался. Он, вероятно, потерял голос, потому что, выдавив из себя хриплый звук, отказался от попыток объясниться и ткнул пальцем в направлении бутылки с коньяком, стоявшей на стеллаже. |
