|
Вдруг слышу справа шорох, словно кто-то осторожно пробирается в темноте. Потом человек побежал, и тут же грохнул выстрел. Все произошло так близко, что я сперва решил: стреляют в меня, и автоматически выхватил револьвер. Затем не увидел, а скорей догадался, что один упал, а другой убегает, и открыл огонь. - Убил? - Я метил в ноги, и на втором выстреле мне повезло: попал. Беглец рухнул. - Кто это был? - Мальчишка, которого зовут Петром. Везти его никуда не потребовалось: все произошло прямо перед больницей. - Значит, Петр пристрелил Карела? - Да. - Они пришли вместе? - По-моему, нет. Похоже, Петр выследил дружка и завалил его. - Что он говорит? - Мальчишка? Ничего. Губ не разжимает, только глаза лихорадочно блестят. Он не то счастлив, не то горд, что угодил в больницу. В коридорах бросал по сторонам жадные взгляды. - Черт возьми, так это же из-за Марии, которая там находится! Ранение тяжелое? - Пуля попала в левое колено. Сейчас парня наверняка оперируют. - Что в карманах? На письменном столе Мегрэ лежали отдельно друг от друга две тщательно подобранные кучки вещей. - Первая - из карманов Карела. Вторая - из карманов мальчишки. - Мере у себя? - Предупредил, что пробудет всю ночь в лаборатории. - Передайте, чтобы спустился. И пошлите кого-нибудь наверх, в архив. Мне нужны учетная карточка и дело некоего Яна Бронского. Пальцевых отпечатков у меня нет, но у него две судимости, и отсидел он не меньше полутора лет. Комиссар отправил также людей на Прованскую улицу к “Фоли-Бержер”, строжайше наказав им любой ценой остаться незамеченными. - Перед уходом хорошенько присмотритесь к фотографии Бронского. Брать его только в том случае, если попытается сесть в поезд или самолет. Но, думаю, этого не случится. В бумажнике Карела Липшица лежали 42 тысячефранковые бумажки, удостоверения личности на его имя и еще одно с итальянской фамилией Филиппино. Липшиц не курил, при нем не оказалось ни сигарет, ни трубки, ни зажигалки, но были обнаружены карманный фонарик, два носовых платка, в том числе один грязный, билет в кино, датированный истекшим днем, перочинный нож и пистолет. - Вот видишь! А мы воображали, что все предусмотрели, - заметил Мегрэ, указывая Коломбани на билет в кино. - Они таки сообразили, что лучше пойти в кино, чем шастать по улицам. В кино можно часами отсиживаться в темноте. А на Бульварах, где сеансы круглосуточные, - даже вздремнуть. В карманах Петра нашлось всего 38 франков мелочью. В бумажнике хранились две фотографии - маленькая паспортная карточка Марии, вероятно прошлогодняя, потому что прическа была у девушки другая, и портрет крестьянской четы, сидящей на пороге своего жилища где-то в Центральной Европе, насколько можно было судить по внешнему виду дома. Удостоверение личности отсутствовало. Сигареты, зажигалка, голубой блокнотик с несколькими страницами, исписанными карандашом... - Вроде бы стихи? - Убежден в этом. При виде двух объемистых кучек Мере возликовал и тут же утащил все в свою берлогу под крышей. Вскоре один из инспекторов положил комиссару на стол дело Бронского. Безжалостно резкая, как все антропометрические снимки, фотография совершенно не соответствовала описанию Маршана: у молодого человека было усталое лицо, двухдневная щетина, крупный кадык. |
