|
Она затараторила: "Нет, мосье. Горгонзолу <Горгонзола - сорт сыра.> всю распродали. Возьмите рокфор. На вкус почти одно и то же". Мегрэ улыбнулся. - Пришлось взять рокфор? - Я сказал, что жена предпочитает горгонзолу,. Вот и все, господин комиссар. Не знаю, с чем придут сегодня вечером мои ребята. Что слышно о бедняге Лоньоне? - Я только что просил позвонить в клинику. Врачи пока ничего определенного не могут сказать. Он еще не пришел в себя. Опасаются, что вторая пуля, та, что прошла пониже ключицы, задела верхушку правого легкого; надо бы сделать рентген, но он еще слишком слаб. - Что же он такое учуял, что его решили убрать? Вы не меньше моего удивитесь, когда познакомитесь с голландцем. Не укладывается в голове, что такой человек... - Вот что, Шинкье. Когда освободятся ваши люди, пусть проверят девиц известного сорта в вашем районе. В особенности во время ночного дежурства. Вы ведь сказали, что некоторые из девиц приходили к дому Йонкера пешком, значит это местные, с Монмартра. Прочешите все ночные кабаре. Судя по тому, что говорил ваш ревматик, они не из уличных потаскух, рангом повыше. Вам все ясно? Может, засечем хоть одну из тех, кто бывал на авеню Жюно. "Конечно, куда важнее отыскать Маринетту Ожье, - подумал Мегрэ. - Может быть, Мере и его лаборанты все-таки нападут на ее след со своими образцами песка". Мегрэ набрал номер знакомого аукциониста по продаже картин, с которым ему не раз приходилось сталкиваться по работе и которого часто вызывали в суд как эксперта. - Это вы, Манесси? Говорит Мегрэ. - Одну минутку, я только закрою дверь. Ну вот, я вас слушаю. И вы тоже занялись живописью? - О нет! Я в ней по-прежнему слабо разбираюсь. Вы знаете некоего Норриса Йонкера, голландца? - С авеню Жюно? А как же! Мне даже приходилось производить по его просьбе экспертизу нескольких полотен. У него одно из богатейших собраний картин второй половины девятнадцатого и начала двадцатого века. - Значит, он очень богат? - Его отец, банкир, тоже был большим ценителем живописи, Норрис Йонкер вырос среди картин Ван-Гога, Писарро, Мане и Ренуара. Не удивительно, что финансы его не интересуют. Он получил в наследство довольно много картин, а дивидендов, которые платит ему брат, возглавивший дело, хватает на приобретение новых. - Вы встречались с ним лично? - Да. А вы? - Нет еще. - Он больше похож на английского джентльмена, чем на голландца. Если мне память не изменяет, после окончания Оксфордского университета он долго жил в Англии. Я слышал даже, что в последнюю войну он вступил добровольцем в британскую армию и дослужился до полковника. - А что представляет собой его жена? - Прелестное создание. Она очень рано вышла замуж за одного англичанина из Манчестера... Не понимаю, что вам дался Йонкер. Надеюсь, его не ограбили? - Нет. Теперь настала очередь Мегрэ уходить от прямых вопросов. Он вновь перехватил инициативу в разговоре и спросил: - Они часто бывают в обществе? - По-моему, нет. - Йонкер встречается с другими любителями живописи? - За аукционами он, конечно, следит и, во всяком случае, знает, когда в Париже, Лондоне или Нью-Йорке какое-нибудь ценное полотно меняет хозяев. |
