|
- Наверное, его убил Дьедонне Пап, а она была сообщницей? Ему хотелось ответить, что это не имеет никакого значения. В самом деле, ему было совершенно безразлично, кто убил. Главное - понять. А он не только все еще не понимал, но, напротив, чем больше знакомился с участниками этой истории, тем больше запутывался. Поэтому он и отправился домой обедать, а не сидел сейчас в кабинете, прикованный к делу: ему хотелось отвлечься, погрузиться в повседневную домашнюю жизнь, чтобы взглянуть потом новыми глазами на главных героев драмы. Вместо этого он, как сейчас заметила жена, просидел весь обед молча, ни на минуту не переставая думать о г-же Калас, о Папе и об Антуане. Нечасто приходилось ему чувствовать себя столь далеким от решения вопроса. Точнее, редко когда вопрос стоял перед ним столь необычным образом. Типов преступлений не так уж много. В общих чертах их можно разделить на несколько больших категорий. Преступления, совершенные профессиональными преступниками, легко раскрываются полицией. Если, допустим, некий тип из банды корсиканцев пристукнул в каком-то баре представителя банды марсельцев, то для набережной Орфевр это чисто математическая задача, решение которой не выходит за рамки служебной рутины. Пусть один или два сбившихся с пути молодчика ограбят хозяйку табачной лавчонки или инкассатора банка - охота за ними тоже имеет свои правила. В преступлениях на почве чувственных побуждений всегда известно, куда идти и как действовать. Наконец, когда имеешь дело с преступлением на почве корысти, например из-за наследства, страховки или более сложного плана, цель которого всегда - захват имущества жертвы, тоже чувствуешь себя уверенно, как только выяснишь мотив преступления. Именно корыстными побуждениями и хотел объяснить дело Каласа следователь Комельо, потому что, по его понятиям, сложная внутренняя жизнь являлась привилегией людей его круга, а не обитателей набережной Вальми. Дьедонне Пап был любовником г-жи Калас, вот они и избавились от мужа, чтобы разом освободиться и завладеть его деньгами. - Но они любовники уже целых десять лет, - возражал Мегрэ. - Почему они так долго ждали? У следователя была своя версия. Калас мог получить крупную сумму, либо любовники ждали благоприятного случая, либо г-жа Калас еще раз поругалась с мужем и решила, что с нее хватит, либо... - А если мы докажем, что, кроме своего жалкого бистро, Калас не имел денег? - Остается бистро. Папу надоело работать в фирме “Зенит”, и он захотел провести остаток жизни в мягких туфлях, в уюте маленького кафе. Только это возражение имело какую-то силу в глазах Мегрэ. - А Антуан Кристен? В самом деле, теперь в руках следователя уже два возможных преступника. Кристен тоже был любовником Алины Калас и еще больше, чем Пап, нуждался в деньгах. - Те двое пользовались им в своих целях. Вот увидите, мы откроем, что он был их сообщником. Вот чем становилась эта история после перемещения с набережной Вальми в кабинет Комельо. А пока истина выйдет на свет, за решеткой сидели трое. Мегрэ был угрюм и сердит на себя тем больше, что он не попытался противиться Комельо, а уступил ему - из лени, из страха перед неприятностями. С первых шагов работы в полиции Мегрэ знал - сначала от старших, а потом по собственному опыту, - что нельзя приступать к допросу подозреваемого, не имея ясного представления о деле. |
