– Это все, что я могу тебе рассказать, – сказал Уилл. – Вряд ли это принесет мне пользу, если я буду излишне что-то утаивать, когда я знаю, о чем я прошу. Я прошу тебя найти иголку в… боже, даже не стоге сена. А иголку в башне, наполненную другими иголками.

– Засунь руку в башню с иголками, – сказал Магнус, – и, вероятнее всего, ты сильно порежешься. Ты действительно уверен, что это, чего ты хочешь?

– Я уверен, что это альтернатива еще хуже, – сказал Уилл, глядя на почерневшее место на полу, где пресмыкался демон.

Он был обессилен. Энергия руны, которую он придал себе утром перед тем, как покинуть заседание Совета, была исчерпана к полудню, и его голова пульсировала от боли.

– Я живу с этим уже 5 лет. Мысль о жизни с этим даже больше пугает меня, чем мысль о смерти.

– Ты же Сумеречный охотник; ты не боишься смерти.

– Конечно, я не боюсь, – сказал Уилл. – Все боятся смерти. Мы, может быть, и рождены ангелами, но у нас не больше знаний о том, что происходит после смерти, чем у тебя.

Магнус переместился ближе к нему и сел на противоположной стороне дивана. Его зеленовато-золотистые глаза сияли, как у кошки в полумраке.

– Ты не знаешь, что после смерти есть только забвение.

– Но ведь и ты этого не знаешь, не так ли? Джем верит, что мы все перерождаемся, что жизнь – это колесо. Мы умираем, мы обращаемся, мы перерождаемся, когда мы заслуживаем на это право, основанное на наших делах в этом мире. – Уилл посмотрел на свои обкусанные ногти. – Я, вероятно, возрожусь слизняком, которого кто-то будет солить.

– Круговорот переселения душ, – сказал Магнус. Его губы дернулись в улыбке. – Ну, в любом случае спасибо. Ты, должно быть, сделал что-то правильное в своей прошлой жизни, чтобы возродиться таким, каким ты был. Нефилим.

– О, да, – сказал Уилл мертвым голосом. – Я был очень удачлив. – Он откинул голову на спинку дивана обессиленный. – Я полагаю, тебе будет нужно больше… ингредиентов? Я думаю, что Старой Молли со Скрещенных Костей уже надоело видеть меня.

– У меня есть другие связи, – сказал Магнус, явно сжалившись над ним, – сначала мне нужно сделать дополнительные исследования. Если ты бы мог рассказать мне о природе проклятия…

– Нет. – Уилл сел. – Я не могу. Я уже говорил тебе, это и так был слишком большой риск для меня даже рассказать тебе о его существовании. Если я скажу тебе больше…

– Что тогда? Позволь мне догадаться. Ты не знаешь, но ты уверен, что это было бы плохо.

– Не заставляй меня начать думать, что прийти к тебе было ошибкой…

– Это имеет какое-то отношение к Тессе, не так ли?

В течении последний пяти лет Уилл хорошо научился не показывать эмоции – удивление, привязанность, оптимизм, радость. Он был совершенно уверен, что выражение его лица не изменилось, но он услышал напряжение в своем голосе, когда сказал:

– Тессе?

– Прошло пять лет, – сказал Магнус. – И все же каким-то образом тебе удалось все это время не сказать никому. Какое отчаяние привело тебя ко мне в середине ночи, в ливень? Что изменилось в Институте? Я смог придумать только одну причину… достаточно симпатичную с большими серыми глазами…

Уилл резко поднялся на ноги, чуть не опрокинув диван.

– Есть другие причины, – сказал он, стараясь изо всех сил, чтобы удержать голос прежним.