|
Остальные не успели и глазом моргнуть. Жан, шатаясь, сделал несколько шагов, ткнулся лбом в стену, медленно осунулся на пол и затих. Жанна и Ренлинг стояли и молча смотрели на Корридона, который держал их под прицелом. - Он прав. Довольно трепотни. Я сыт вами по горло. А посему ухожу, - сказал Корридон, оскаливая в улыбке зубы. Он сунул маузер в карман пиджака и нагнулся, чтобы поднять шляпу. - Поверьте, был момент, когда я боялся потерять хладнокровие, - продолжал он. - Я исчезаю. Для вас будет лучше, если мы никогда больше не встретимся. Если же наша встреча повторится, я буду менее вежлив. - Красивая работа! - с восхищением произнес Ренлинг. Он повернулся к Жану, который с трудом поднимался на ноги. Поляк был в бешенстве. - Иди и займись Креем. Ты уже достаточно наделал глупостей сегодня. Не говоря ни слова, Жан вышел в соседнюю комнату, с грохотом захлопнув дверь. Корридон направился к выходу, но Ренлинг остановил его: - Прошу прощения за инцидент. Но, может быть, мы все же сумеем договориться как деловые люди? - Я так не думаю, - Корридон перевел взгляд с Жанны на Ренлинга. - Жаль, - сказал тот. - Мы очень нуждаемся в вашей помощи и готовы платить. Тысяча фунтов - это немало. Будьте же благоразумны. По крайней мере, хоть выслушайте. Жан - дурак. Он воображает, что с помощью оружия можно добиться всего. С самого начала я не был согласен на разговор с позиции силы. Что мне надо сделать, чтобы завоевать ваше доверие? Корридон улыбнулся. - Мне кажется, вы добились своего. Он снова уселся на подлокотник и снял шляпу, всем видом показывая, что готов как уйти, так и выслушать деловое предложение. - Какая работа предстоит? - Нам нужно убедиться, что вы действительно Корридон, - решительно сказала Жанна. - Это крайне необходимо. - Да, это так, - подтвердил Ренлинг. - Это очень конфиденциальное дело. Мы уже один раз ошиблись. С Креем. Он карманный вор и имел наглость украсть у меня бумажник с документами, относящимися к данному делу. С огромным трудом удалось найти этого типа. Потом он предпринял попытку шантажа. Тогда мы расположились у него в квартире, чтобы держать под неусыпным наблюдением. Мы до сих пор не решили, что с ним делать. Короче, мы больше не имеем права ошибаться. Если вы действительно тот, за кого себя выдаете, у вас на груди и спине должны остаться шрамы - следы работы гестапо. Корридон выпустил из ноздрей тонкую струйку дыма. Затем, пожав плечами, скинул пиджак, вынул запонки из манжет рубашки, закатал рукава, обнажая мускулистые руки. Немного выше запястий виднелись широкие белые полосы. - Каждый вечер на меня надевали тесные стальные наручники, - мрачно пояснил Корридон. - Их предварительно раскаляли докрасна, чтобы я, не дай Бог, не замерз в камере. Этого достаточно? Мужчина и женщина спокойно смотрели на шрамы. На их лицах не отразилось ни жалости, ни ужаса, скорее нечто вроде интереса знатоков. - Что ж, они не страдают отсутствием воображения, - прокомментировал Ренлинг, дотрагиваясь до рубца на своем лице. - Это сделано раскаленным штыком. Корридон пригляделся. - Вы тоже получили от них свою порцию? - Да. |
