Она была твердо убеждена в том, что между всем этим существовала какая-то связь, и решила во что бы то ни стало докопаться до истины. Инстинктивно она чувствовала, что спрашивать непосредственно Гилберта обо всем этом не имело никакого смысла. Он не принадлежал к числу людей открытых…

Она была его женой и чувствовала, что она в долгу перед ним. Она принесла ему несчастье, причинила боль, и она должна была теперь помочь ему. Но для этого нужны были деньги…

Она села за письменный стол, решив написать своей матери. Она готова принять предложенные маклером триста фунтов, она готова даже лично вступить в переговоры с Уоррелом, если матери не удастся договориться с ним…

В утренней газете она прочла объявление какого-то частного сыщика и сначала хотела обратиться к его помощи, но затем решила, что ее личные качества вполне достаточны для того, чтобы успешно справиться с работой платного детектива.

— Ты должна подыскать себе какое-нибудь занятие, — как-то сказал ей Гилберт.

Она улыбнулась при мысли о том, как был бы он удивлен, если бы узнал о том, какое она избрала для себя занятие…

Мэй Спрингс жила со своим дедушкой в маленьком, расположенном на одной из тихих улочек Хортона, домике. Большинство населения этой улочки состояло из скромных служителей искусства. Комнаты в их квартирке были обставлены с большим вкусом. Мебель была старой, но в этой старине была особая прелесть.

Старик Спрингс сидел в кресле у камина. Комната эта служила им одновременно и кухней, и столовой.

Мэй занималась рукоделием.

— Дитя мое, — с нежностью проговорил старик, — мне кажется, что тебе не следует сегодня еще раз выходить из дому.

— Почему, дедушка? — осведомилась Мэй.

— Быть может, я слишком эгоистичен, но мне не хотелось бы оставаться дома одному, — ответил старик. — Я ожидаю гостя.

— Гостя?

Гости были в доме Спрингсов редким явлением. Единственным гостем был сборщик квартирной платы, регулярно появлявшийся у них по понедельникам.

— Да, — заметил, колеблясь, старик, — мне кажется, что ты помнишь об этом господине. Ты его видела некоторое время назад…

— Это не мистер Стендертон?

— Нет, — и он покачал головой. — Это не Стендертон, — сказал он. — Неужели ты забыла о том приятном, славном господине, который помог тебе выбраться из давки на Эпсомских бегах?

— Я припоминаю, — сказала она.

— Его зовут Валлис, — продолжал старик. — Я случайно встретился с ним сегодня…

Старый Спрингс помолчал мгновение, а затем продолжал:

— Ты не думаешь, детка, что нам следовало бы обзавестись квартирантом?

— О, нет, — запротестовала девушка. — Не надо!

— Ты же знаешь, нам нелегко одним платить за квартиру, — заметил старик, покачав головой, — а этот господин Валлис — спокойный человек, который не станет мешать нам…

Девушка не согласилась с его доводами.

— Я предпочла бы, чтобы мы этого не делали, — сказала она — я уверена, что мы сможем и впредь зарабатывать себе на жизнь без того, чтобы сдавать одну из комнат. Да и я не думаю, чтобы на это согласилась миссис Гамедж…

Миссис Гамедж была пожилая соседка, появлявшаяся каждое утро для того, чтобы помочь по хозяйству.

Увидев на лице старика разочарование, Мэй подошла к нему и ласково положила ему руку на плечо.